Воздух струится, как над горячим, но не потоками туманными вверх, нет! Словно обтекает невидимый шар. И в шаре этом — дрожание бесчисленных огней: тусклых, маленьких, как булавочные головки, выстроенных рядами, — но не беспорядочно, нет! Грядами волн от центра шара наружу. Быстро, очень ритмично, но с перерывами. А в перерывах — взрыв хаотического мерцания, и… Снова зарождается в центре шара волна и вновь катится наружу, а когда дойдёт до границы, дрожащий полумрак нижут пучки тонких призрачных нитей, проявляются и тут же гаснут. И кажется — можно дотянуться рукой до кончиков этих… щупалец?

— Это Он, — шепнул благоговейно Волков.

— Кто? — с дрожью в голосе полюбопытствовал Джеффри Морган. Но Саша вместо ответа проговорил:

— Я спущусь туда. Нужно измерить…

— Нет, Саша. Давай вернёмся за ботом. Я подойду вплотную, выдвину пробник.

— Да. Это ты хорошо придумал, — неожиданно согласился с другом неистовый капитан. Морган повернулся — идти обратно, успел даже сделать несколько шагов, и вдруг в наушниках голос Саши:

— Но перед тем как соваться туда в боте…

Морган похолодел. Развернулся рывком — оттаскивать этого дурака, но было поздно. Волков спускался к центру воронки.

— Хорошо, стенки пологие, — разглагольствовал он деревянным от волнения тоном, — а то бы пришлось…

— Стой, Волков, не ходи дальше! Там же уже…

— Почему — не ходи? Ничего со мной не сде… Ах-х-х!

— Сашка! — заорал Морган и полез в воронку.

Шар вспыхнул, бешено заплясали огоньки, «щупальца» острыми иглами проступили во тьме, и видно: скафандр для них не препятствие — торчат из широкой спины, из затылка Волкова. И запрокидывается его голова, и тянутся к ней Сашины руки со скрюченными пальцами.

— А… А-а-ах! — из наушников, а Волков падает. Валится на спину. И нужно подобраться к нему, чтобы вытащить.

Страх гнал Моргана назад — вон, вон отсюда! — и не только страх — омерзение. Острые кончики бестелесных игл извивались, словно пытались нащупать, и ведь неизвестно же — может быть, они могут тянуться!.. Но вот уже совсем близко смятое болью лицо, скрюченные пальцы. Морган пригнулся, схватил друга за руки, принудив себя на щупальца не смотреть. «Судорогой руки ему свело. Кадык торчит», — думал Джеффри, пятясь и волоча за собой рывками одеревеневшее Сашино тело. Волков только мешал — выгибался, запрокидывал голову и больше не кричал — хрипел. Морган глянул в искажённое гримасой лицо и тут же отвернулся. «Пена на губах. Нужно аптечку. Эх! Зачем мы сюда пешком полезли?! Был бы рядом бот… Но я сейчас».

— Я сейчас, Сашка… я мигом! — задыхался Джеф. Перетащил неудобную ношу через край воронки, бережно уложил, дёрнулся — бежать, потом спохватился, вернулся. Нужно было защелкнуть щиток шлема. Глаза закрыты у него, в лицо смотреть страшно. Тело изгибается, бьётся в конвульсиях. Морган бросился к пролому в стене, думая на бегу: «На эпилепсию похоже. Сволочь паршивая, иглоголовая. Стервоёж. Что с Сашкой делать? Было на медподготовке что-то про эпилепсию… Ноги разъезжаются».

Оскальзываясь на ползущих под ногами обломках, Морган вскарабкался к пролому, перелез, съехал с другой стороны, пустился с места опрометью — к боту. Прикидывал на бегу, как лучше: «Взять бот? Будет быстрее. А вдруг… Нет. Нужно только аптечку. И бегом назад. Пока буду возиться с ботом, Сашка там… Да и этому иглоголовому уроду бот может не понравиться. Ахнет в него чем-нибудь, как потом выбираться станем? Если будет, кому выбираться. Хорошо, я люк не закрыл. Аптечка была на месте, я проверял. Вот она. Всё. Назад. Скорее, ты, криволапый! Почему так светло стало?

Красноватое зарево полыхало над развалинами, как будто там пожар, но дыма не было. На этот раз Джеффри не заметил, как перебрался через руины реакторной камеры, только почему-то больно стало наступать на правую ногу. «Подвернул?» — подумал Морган. Поднял руку — вытереть пот, но вспомнил: щиток же опущен! Короткий взгляд на иглоголового помог понять, откуда столько света. Шар сиял — переливчато мерцали иглы, даже смотреть было больно. И вообще, глазеть по сторонам — только время тратить. «Сейчас, сейчас, Саша, вот он я. Первым делом экспресс-анализатор. Где провода его? Только придётся всё-таки поднять ему щиток. Как? А, есть же маска!»

Джеффри выдернул из чемоданчика шланг с кислородной маской и поднял щиток. «Не скалится Саша больше, лицо спокойное. Но глаза закачены. Что это губы у него шевелятся? Как будто говорит. Быстро-быстро говорит, но почти без звука. Маску! Так, теперь присоски на виски. Что-то ещё нужно… не помню. Что?!»

Морган вспомнил — калибровка. «Вот, Сашка. Теперь глянем, что с тобой. Что за чертовщина? Не может быть у него такого пульса! И амплитуда альфа-ритма… Джеффри полез вытирать пот, стукнулся перчаткой о щиток и уронил руку. «Должно быть, накрылся анализатор», — решил он, без всякой цели взялся за кисть расслабленной тяжёлой руки, словно собирался посчитать пульс, заметил: «Рука как из ваты. Что же мне с ним делать? От анализатора никакого проку. Маску можно убрать и опустить щиток».

Но только лишь он сорвал маску…

— Джеффри сними электроды, — внятно произнёс Волков. Глаза по-прежнему закачены, вид, как у трупа и всё-таки:

— Убери их. Мешают разговаривать.

Морган послушался автоматически — снял присоски, стал сматывать шнур.

— Вот так, — спокойно проговорил лежащий. — Теперь отойди. Нам надо поговорить. Когда закончим, я уберу свод.

«Это просто бред. Он бредит, — сообразил Морган. — Надо пробиваться наверх. Любой ценой. Зачем я возился с аптечкой? Нужно было сразу бот сюда. Ничего, я сейчас».