Шрифт:
Внезапно в голове Вин промелькнула одна мысль.
— Может быть, какой-нибудь мужчина передал вам эту коробку для меня? — спросила она Купидона.
— А разве я не настоящий мужчина? — Купидон хотел шуткой замаскировать румянец, заливший его лицо до самых корней его желтых кудрей.
— Вы должны мне ответить правду.
— Зачем вам задавать глупые вопросы насчет хороших вещей? Вы должны взять это, деточка, и быть благодарной.
— Я не могу, Купидон. Я думала, что вы любите меня. Я…
— Клянусь вам, что да, конфетка моя!
— В таком случае, вы не должны обманывать меня в этом деле, Я вас люблю, Купидон, и мы друзья и потому я могу принимать подарки от вас. Но не могу брать их от посторонних мужчин, и мне неприятно знать, что вы недостаточно считаетесь со мной, раз могли сыграть со мной такую штуку. Это значит, что вы плохо меня знаете.
Польщенный таким обращением и признанием своей взрослости, Купидон признался во всем.
— Ладно, забудьте эту гадкую историю. Я думал, что доставлю вам удовольствие. Девушки любят, чтобы посторонние мужчины делали им подарки. Парень сказал мне, что это будет хорошо и для вас, и для меня. И он всунул мне 50 центов, чтобы я передал вам коробку. Мне кажется, что я должен теперь вернуть ему их вместе с коробкой. Но знаете, может быть, вы сперва заглянете в нее, нет ли там под крышкой записки. Может быть, он вложил, в виде рождественского подарка, банковский билет в 100 долларов, или бриллиантовую диадему?
— Я не любопытна, — отвечала Вин, — вы можете сказать вашему другу, что…
— О, я понимаю! Я скажу ему, чтобы он не смел больше повторять таких штук.
— Именно так, — рассмеялась Вин.
Мальчик убежал разыскивать ожидавшего его внизу Логана.
Вин ни одной минуты не сомневалась, что подарок исходил именно от последнего, и она втайне желала, чтобы внутри коробки была записка и чтобы он понял, что она вернулась к нему нераскрытой. Она надеялась, кроме того, что полученное им разочарование будет уроком, который м-р Логан усвоит, и не будет больше делать попыток вторжения в занятое делом игрушечное царство.
Однако, через час Логан вернулся и шатался без дела, явно ожидая, пока освободится мисс Ливитт. Вин в это время показывала куклы требовательной женщине, которую не могли удовлетворить самые очаровательные фарфоровые или восковые улыбающиеся куклы. Наконец, пересмотрев несколько дюжин, она удалилась, заявив, что пойдет в магазин Бингеля. Эта угроза, нарочно произнесенная визгливым голосом, была услышана мистером Тобиасом.
У него еще ни разу не было случая сделать выговор № 2884. И действительно, он отметил ее как очень расторопную приказчицу. Он видел, что, если у № 2884 оставалось пять минут свободных, она тратила их обыкновенно не на полирование ногтей или на разговоры о вчерашнем танцовальном вечере, как это делало не мало девушек, а на изучение товаров, заглядывание в ящики и на полки, чтобы знать, что предложить покупателю, не спрашивая у приказчиц, дольше ее служивших в отделении.
Это было самым верным признаком дельного приказчика, и, кроме того, она умела обращаться с покупателями. Она сдерживалась даже с самыми раздражительными посетителями. Ее восторженное отношение к игрушкам и знание их механизма часто оказывало гипнотическое действие на покупателей, приобретавших дорогие вещи, которых раньше вовсе не имели в виду.
Мистер Тобиас распознал все эти качества в № 2884 и, несмотря на свою черствую душу, восхищался ею. Он собирался, если она будет продолжать так же, как начала, замолвить о ней словечко перед высшим начальством. Но в этот момент, находясь в особенно раздражительном состоянии духа, вследствие расстройства желудка, он решил, что эта «светлая девушка» попалась в серьезном проступке.
Было уже слишком поздно вернуть потерянного клиента, но в то время, как Вин поспешно укладывала куклы в картонки, прежде чем заняться следующим покупателем, мистер Тобиас накинулся на нее: «Почему вы отпустили эту лэди, не показав ей одну из наших лучших кукол? — спросил он, смотря на нее сердитыми глазами.
— Я показала ей все, что есть за эту цену, за какую она спрашивала, и даже немного более дорогие куклы, — оправдывалась № 2884.
— А почему вы не показали ей куклы, которую вы все называете «Маленькой сестричкой»? Я слышал, как вы говорили, что, если бы от вас зависело, вы бы не расстались с ней.
Вин густо покраснела, продолжая впрочем твердо выдерживать испытующий взгляд заведующего. «Маленькая сестричка» была ее любимой куклой и ни для кого в отделении не было тайной, что мисс Чайльд решила продать ее только при условии, что она попадет в подходящий и хороший дом. Вообще, ей тяжела была самая мысль о продаже своей любимицы. Ей казалось, что продажа этой очаровательной солнечной головки, с смеющимися темными глазами и ямочками на щеках, равносильна продаже ребенка с аукциона на невольничьем рынке. Если бы у нее было 20 долларов, которыми она могла располагать, она купила бы куклу для себя. И потому она чувствовала себя виновной в том, в чем обвинял ее м-р Тобиас.
— Извиняюсь, — сказала она, — я не забыла о ней, но я думала, что эта лэди не пожелает затратить 20 долларов на куклу. И потом у меня есть в виду покупатель, который купит ее.
— Я куплю ее, — сказал, выступив вдруг вперед, м-р Логан.
Глаза девушки встретились с глазами мужчины. Логан видел, что мисс Чайльд понимает, что он собирается сделать, или думает, что понимает. Но он считал, что у него припасен козырь, против которого не поможет вся ее изобретательность. Он весело смотрел на происходящую сцену