– Я так устала, Олэсь. Я так облажалась. Я не просто проиграла поединок...

Старушка сочувствующе покачала головой:

– Девочка моя, зачем столько терзаний?
– она взяла её ладони в свои и крепко сжала в знак поддержки.
– Как верно заметила твоя спутница, я слежу за событиями и должна сказать: что бы ни произошло там, на Поле, так тому и быть! И говорить о проигрыше время еще не настало.

Эшора задумчиво и нервно грызла ногти, пока не получила по руке легки, но чувствительный шлепок.

– Понимаешь... я не то чтобы хочу... но... ребята...
– девушка говорила сбивчиво, невнятно, глотая слова, а порой и целые предложения, и тем не менее смысл ее речи был более чем ясен.

Старушка понимающе кивнула головой и сняла с шеи красивый витиеватый кулон из голубого металла.

– Это мой велин, - она осторожно надела его на Эшору и грустно улыбнулась, - Береги его. Это мой последний друг... и твой пропуск в Березань. Ах... Ведь даром телепатии ты не обладаешь... Подбрось его в воздух, и он сам отнесет тебя на свою родину. Хранителя ты узнаешь легко. Поверь... Так... Вот это яд и противоядие... на всякий случай, - старушка вложила в холодную ладонь ки'конки два крошечных пузырька.
– Что-то еще...
– Олэсь задумчиво погладила девушку по плечу и направилась в соседнюю комнату.

Эшора не расслышала и половины из ее речи. Она была словно во сне, блуждая бесцельным взглядом по выцветшим от времени полотнам с вышивкой. Остатки действующего здравого смысла настаивали на необходимости времени для спокойного осмысления всего происходящего, но делать этого совершенно не хотелось. Разум был словно ватный, уставший. Эшора ненадолго задержалась на большом синем вышитом цветке и прижала дрожащие ладони к разгоряченному лбу. И только теперь заметила, что что-то сжимает в руке. Что она здесь делает?

– Вот, пригодится, - возникшая из ниоткуда, старушка сунула ей в руки небольшой сверток, и, невнятно забормотав, сдула с ладони красноватый порошок.

В носу засвербело, и Эшора что было сил чихнула. Когда головокружение прошло, она с трудом смогла раскрыть глаза - солнце слепило невероятно безжалостно - и к своему ужасу осознала, что находится в непросто незнакомой местности, а даже не на Ки'ко ...

Олеся отряхнула ладонь о передник и поправила выбившуюся из тугой прически седую прядь.

– Я исправлю содеянное тобой, Кайсар. Исправлю...

Старушка окинула печальным взглядом свое одинокое жилище и задернула кружевные оконные занавески.

* * *

Мощный удар вырвал его из небытия. Лицо горело, будто по нему дубиной проехались, а в распахнутых глазах мелькали звездочки.

– Ну вот! А вы говорите: в себя не приходит! Вон как глазами хлопает!
– заявил насмешливый девичий голос.

Проморгавшись, Эдель поднялся с подушек. Прикрыв рот ладонью, Ириган пытаясь сдержать рвавшийся наружу смех. Жива и Среча растеряно переглянулись, чувствуя себя крайне неловко. Но хранитель смотрел мимо них, в изумрудно-зеленые глаза, полные сарказма.

– Без обид, - предупредила берегиня, протягивая ему напитывающийся от ее прикосновения ледяной водой платок.
– Девочки пытались по-всякому. Не вышло. Видимо, судицы все же полакомились твоей энергией.

Под действием холода боль, наконец, локализовалась. И теперь пылало не все лицо, а лишь то место, куда прилетела пощечина. Глядя, как стремительно проступает синяк, берегиня нахмурилась, понимая, что переусердствовала. Бросив на нее взгляд с укоризной, Жива осторожно коснулась щеки хранителя, заживляя место удара.

Поблагодарив повелительницу, Эдель многозначительно осмотрелся:

– Чем обязан такому вниманию?

Среча в недоумении взглянула на хранителя.

– Сам не догадываешься? Что тебе судицы сказали?

Теперь настала очередь Эделя удивляться. Судицы?! Какая может быть связь между ним и судицами?! И что вообще повелители делают в его доме?

Среча в растерянности присела на край кровати. Как "какая связь"?

– Так. Ну ладно, - прервал общее молчание Хранитель Вечерних Сумерек.
– С вами интересно, но мне необходимо быть в другом месте. Заточение Лиалина окончено. А доставить его в госпиталь поручено мне.

Эдель едва ли не кубарем скатился с кровати, пытаясь догнать брата.

– Где? Где вы будете? Ириган!

Но Хранителя Вечерних Сумерек уже забрал велин.

– Почему вы мне не сказали! Я необходимо увидеть Лина!
– заявил он, стягивая давно несвежую рубашку, и заглядывая в шкаф: пусто!
– Не понял! Где мои вещи?!

– В другой комнате, - берегиня указала на дверь, провожая заинтересованным взглядом убегающего хранителя.
– А он ничего...

– Руана! Я тебя умоляю. Это же хранитель!
– раздраженно отмахнувшись, Среча закусила губу. Эдельвейрик ничего не помнит. И что теперь? Ждать? А есть ли время? И есть ли смысл? Возможно, прав Перун, и у них остается единственно возможный выход.