— Да, мой лорд, — хором ответили все четверо тамплиеров. Они стояли перед всей дружиной; в огромной трапезной было тихо. Голос Жильбера громко и чётко разносился среди каменных стен:

— Пусть отвечает Ричард ле Мен.

Медведь выступил вперёд:

— Да, мой лорд.

— Как я понимаю, между королём и султаном заключено перемирие — вам известна его суть?

— Я слышал, как читали договор, мой лорд.

— Получил султан взамен за перемирие нечто низкое либо нечестное?

— Нет, мой лорд. Договор был прост — три года перемирия, и всё.

Де Ридфор стоял рядом с сенешалем.

— Почему же тогда султан согласился на перемирие? — спросил он. По рядам рыцарей прошёл негромкий говор.

Сенешаль, не обратив на это никакого внимания, продолжал расспрашивать Медведя:

— Кто-нибудь из братьев в Дамаске совершил что-нибудь низкое и недостойное Ордена?

— Нет, мой лорд, — сказал Медведь.

Раннульф, глядя себе под ноги, затаённо усмехался. Всю обратную дорогу из Дамаска они лихорадочно каялись друг другу.

— Фелкс ван Янк, отвечай, — сказал сенешаль.

Голландец выступил вперёд. Он был лыс, и потому во время собраний ему разрешалось оставаться в шляпе. Жильбер пропустил бороду сквозь искалеченные пальцы, полуприкрыв набрякшие глаза.

— Кто-нибудь из твоих братьев совершал что-нибудь низкое или недостойное Ордена?

— Нет, мой лорд, — сказал Фелкс.

— Что ты можешь сказать о графе Триполи?

— Очень мало, мой лорд. Он держался своих дел, а мы — своих.

— Тогда он мог без вашего ведома заключить тайное соглашение с султаном, — снова вмешался де Ридфор. — Судя по тому, как вы справились со своим поручением, вы с тем же успехом могли бы оставаться в Иерусалиме.

— Если бы нас не было в Дамаске... — начал Фелкс.

— Нет, — резко перебил Жильбер, — отвечай только мне. Милорд маршал, помолчи.

— Ты задаёшь неверные вопросы, — проворчал де Ридфор.

— Может, и так, но задавать их — моя обязанность. — Жильбер кивнул Фелксу: — Так, значит, вы почти не виделись с Триполи? Как он обращался с вами?

Фелкс на мгновение замялся, и Жильбер с ходу уловил этот безмолвный намёк.

— Отвечай немедля! Как Триполи обращался с вами?

— Мой лорд, он прогнал нас с глаз долой.

Собрание взорвалось громкими криками. Жильбер вскинул руки, призывая к тишине.

— Прогнал с глаз долой!

— Он говорил с нами весьма презрительно и сказал, что наше присутствие оскорбляет его.

— И как вы ответили на это презрение и оскорбление?

— Мой лорд, мы держались в стороне и избегали попадаться ему на глаза.

— И это вы называете поддержанием чести Ордена? — проворчал де Ридфор.

— Милорд маршал, — жёстко проговорил Жильбер, — ежели желаешь сам блюсти честь Ордена, подчиняйся Уставу. Фелкс, в Дамаске ты видел султана?

— Несколько раз, мой лорд.

— И как он отнёсся к вам?

— Мой лорд, — сказал Фелкс, — он знает, кто его враги.

Эти слова вызвали всеобщий хохот. Жильбер Эрай сказал:

— В таком случае я полагаю, что вы достойно поддержали честь Ордена. Стефан л'Эль, отвечай.

Мыш, стоявший слева от Раннульфа, на расстоянии вытянутой руки, шагнул вперёд:

— Милорд сенешаль?..

— Кто-нибудь из твоих братьев совершал что-нибудь низкое и недостойное Ордена?

— Нет, мой лорд.

— Что ты думаешь о Триполи?

— Мой лорд, он ненавидит нас. Он не желал ни есть с нами за одним столом, ни ехать бок о бок с нами. Он в ладах с султаном, и тот весьма с ним обходителен и дарит ему щедрые подарки, а нам султан посулил битву до смерти.

— Так хочет Бог, — сказал Жильбер Эрай. — Что тебе известно о заключении перемирия?

— Мой лорд, я был при том, как его заключали... — Мыш повернул голову и твёрдо глянул на де Ридфора, — и договор был именно таков: три года перемирия и никаких условий.

— Раннульф Фицвильям, отвечай.

Раннульф выступил вперёд, привычно заложив руки за спину.

— Да, мой лорд.

— Ты видел Одо де Сент-Амана?

— Да, мой лорд.

— Здоров ли он и хорошо ли его содержат?