– Да пожалуйста, если геноцид тебя и удовлетворит. В любом случае, разрыв связи и потеря знаний грозит моему народу не меньшими потерями. Так какая разница раньше или позже это произойдет? – вот же хитрая бабка.

– Отпусти! Сейчас же!

– Уже бегу и падаю, встаю и снова бегу! Шишь тебе, сынок Равновесия. Я с твоей мамкой на короткой ноге. Она моя покровительница. Так что твои шипения мне не страшны.

– А-а-а-а-а!

– Да что ж ты так верещишь-то, милонька. Всего-то десять вар прошло, а ты голосишь как раненная кура.

– Убью-у-у-у! – не своим голосом прохрипела я.

– Опоздала ты, девонька. Эдак на пять тысяч весен. Ну вот и все.

И меня, наконец, отпустили. Голова тут же камнем устремилась к жесткому полу пещеры, но меня поймали. Хоть это радовало.

– А как же Ратха? – спросил отец гоблианы, что мирно посапывала на его руках.

– А ей что сделается? Спит себе и видит все мои знания через сон. Разум банши уже все преобразовал. Не зря плакальщицы считаются существами пограничья. Они существуют в двух мирах одновременно, - Шакриза отвернулась от расслабившихся родителей и посмотрела на меня, - теперь отправляй меня в междумирье. Я и так задержалась здесь.

– Да пошла ты…

– Как грубо, но уйти я все же должна, - и снова многозначительно на меня посмотрела.

– Магия плетуньи тебе в помощь! А! – что-то болезненно стрельнуло в голове, - чтоб тебя драконы облюбили не меняя ипостаси!

– Я так понимаю, меня ты не проводишь?
– сухо осведомилась Шакриза.

– Разве что к Всенижнему! – выплюнула я, поднялась на ноги и поплелась в сторону своей кровати. В городе я уже ориентировалась, так что не заплутаю.

На все попытки помочь шипела не хуже разъяренной кошки. Не нужна мне их жалость. Да, я дура. Так попасться, поверив старухе. И на кой я лезу всем помогать? Да она специально всю эту ссору затеяла, чтобы одна глупая банши сама вызвалась помочь ей. И сработало. Темень подери!

Феникс хотел приобнять меня за талию, но я выхватила из голенища нож и наставила на него. Ну как эти дураки не поймут. Я сама виновата, а от их помощи только хуже. НЕ ХОЧУ никого видеть!

Сутки я безвылазно провалялась на своей кушетке в вырезанном прямо в скале домике. Стоит уточнить, что весь Уртшанг вырезанный в горе город. Ни одно здание там не было построено в привычном для нас смысле. Все поселение было разделено на три уровня: нижний, средний и верхний. На нижнем жили обычные гоблины, ремесленники и слуги. На среднем обитал вождь и воины. Верхний же исправно занимали жрецы и плетуньи. В племени именно они были выше по статусу даже вождя, хоть и подчинялись ему.

Ратханге еще молодая плетунья и жила с родителями на втором уровне, ведь ее отец воин. Но думаю, сегодня же племя пересмотрит ее статус. Теперь подруга выше всех, она занимает главенствующую позицию. Первомать – главная плетунья и хранительница всех знаний. Всезнающие, да ее теперь на руках носить будут! Ах да, у гоблинов матриархат, но последние пять тысяч весен, понятно по каким причинам, первая мать отсутствовала, и горным племенем правил вождь.

– Сушка, ты как?
– из-за шкуры, занавешивающей вход в мою комнату, показалась макушка Ратхи.

– Паршиво, - скривилась я, но подругу не прогнала, чем она и воспользовалась, проскользнув внутрь.

– Это о теле или самолюбии? – ехидно осведомилась новоиспеченная Первомать.

– Все-то она знает?

– Ага, - и гоблиана пристроилась на моей кушетке, - прости? – слово было сказано не то утвердительно, не то вопросительно, что тут же меня насторожило.

Еще вар молчания, и по виноватому виду Ратхи я все поняла.

– Ты знала про эту старую ведьму! – злость вспыхнула мгновенно, как факел.

Подруга не отпиралась, она просто повесила голову, признавая за собой вину.

– Ратха! Всечувствующие! – я просто схватилась за голову, пытаясь переварить то, что моя подруга подставила меня сознательно и с явной целью.

– Сушка, я…

– Заткнись, дочь волколака и тварей тьмы! – я намеренно выбрала именно это ругательство. Оно ясно говорило представителю гоблинов, что он отвратительный выродок, не достойный быть частью своего племени.

– Зачем ты так, Су?

Я видела по глазам, Ратхе было очень больно. Особенно, когда эти слова исходили от близкой подруги. А были ли мы вообще подругами, или вся эта мнимая дружба лишь бы заиметь в товарищах банши и спасти с ее помощью свое племя?

– Как давно?

– Не надо…

– Как давно? – с нажимом проговорила я, не оставляя ей возможности юлить.

– С самого начала…

Все! Мне этого было достаточно. Дальше слушать вранье не было никакого резона. И так понятно, что никакие призраки не рушили Уртшанг. Да, выбраться они не могли из этого мира самостоятельно, но и не влияли на живых. Какая же я наивная!

– Суардана, прошу, дослушай меня!

– Уходи!

– Суарда…

– ВОН!

Ратха дернулась, вскинула руку, останавливая рванувших ко мне воинов, что явно хотели меня прирезать за такое отношение к Первоматери, и стала медленно подниматься с моей кровати. Гоблиана уже отодвинула тяжелую шкуру на входе, готовая выйти, но вдруг остановилась. Я же не отводила от нее глаз. Рывок, и Ратха снова сидит на только что покинутом ей месте.