Демайтер говорил как человек, который привык к беспрекословному повиновению. Сейчас в каждом его жесте, облике, властном взгляде угадывался чужак. Иномирец. В кают-компании повисла напряженная тишина.

«Так или иначе, магия не бесплотна, - вдруг подумал Илья.
– Какое эхо прокатится по звездолету колебаниями силовых полей, если Диам-Ай-Тер вдруг сочтет необходимым применить то, чем владеет? Если лавинообразно сработают датчики охранных систем, а гость начнет защищаться, еще неизвестно не замкнется ли противостояние человек - машина, созданная человеком, в кольцо взаимного уничтожения. То, что во время первой встречи пси-защита оказалась стопроцентно эффективной, еще ни о чем не говорит». Он представил, как фарфоровый лимон взрывается в руке, отрывая пальцы, а брызги сока прожигают переборки, и ощутил лопатками легкий холодок. Зря Илья тогда не извинился перед Логиновым второй раз. Зря так неосмотрительно записал мага не то чтобы в друзья, но по крайней мере - в союзники в деле установления добрососедских отношений между мирами. Каким бы увлекательным не был философский разговор, овеянный цитрусовым ароматом, это был разговор с чужим. Вряд ли стражнику под силу разрушить космический корабль движением руки, но Илья поклялся себе, что впредь будет более осмотрителен.

***

«Тахион» сел в предрассветном сумраке. Туманная низина, влажная от росы и свежести, не могла полностью укрыть сорокаметровый диск звездолета. Пилоты по громкой связи пожелали удачи пассажирам, немного позавидовали им и остались на рабочем месте. Как только группа закутанных в серые плащи товарищей, скрылась из поля зрения объективов камер наружного наблюдения, Саша тронул Пашу за рукав комбинезона:

– Смотри, - прошептал он, не отрывая глаз от экрана, на котором, по мнению Паши Кравцова уже не могло произойти ничего интересного, кроме разве что восхода солнца. На глазах у изумленных пилотов деревья, окружившие место посадки, заметно подросли и первый рассветный луч так и не смог пробиться сквозь туман, который, по всем признакам должен был вот-вот рассеяться.

– Нас замаскировали!
– воскликнул Саша.
– Как думаешь, это настоящие деревья?

– Не знаю, - откликнулся Паша.
– Сейчас запустим весь комплекс наружного наблюдения, может, что и прояснится.

– Так когда оно еще прояснится, - разочарованно протянул Саша, - расшифровка записей только на Земле. Пока инфу снимут, пока обработают. Как обработают, так засекретят. Надо у гостя спросить, как вернется.

– Ты с ним не очень-то откровенничай. Логинов сказал лишнего из кабины не высовываться. Илья недавно попробовал полюбопытствовать, так ему наш спецназовец чуть башку не оторвал. Но у Илюхи - задача такая: лезть во все, узнать, все что можно. У Логинова руки связаны. А нам с тобой он точно чего-нибудь оторвет. И вообще - подключайся на центральный пульт. Твоя очередь.

– Паш... Чего ты напрягся так?
– удивленно спросил Саша.

– Хочу с ними, наверное, - Паша провел рукой по экрану, транслировавшему деревья в тумане.
– С десантниками никогда не хотел. В тяжелом скафе по пересеченной местности неизвестно куда, на спине двадцать кило оборудования, которое лучше и не знать, сколько стоит... Б-р-р. Потому и перевелся в «Экспресс».

– Коля Климович с тобой не согласится, - улыбнулся напарник.

Саша расположился в пилотском кресле, подключил питание, установил для «Тахиона» режим ожидания, а Паша все еще «смотрел в окно», словно надеясь обнаружить в тумане следы ушедшей группы.

– Коля про свое десантное бытие так рассказывает, - продолжил Саша из глубины кресла управления, опутанного паутиной контактов. Он выдержал небольшую паузу и поцокал языком, - док сказал, что даже у этого... принца крови человеческое выражение лица появилось, когда он его слушал. Еще немного и рот бы раскрыл. Готово. Подключаюсь.

– Вот так, - сказал Паша, - Кому в сказку, а кому - на технический этаж. Плановая проверка стартовых систем. Начало, - он бросил взгляд на часы, - пять сорок пять.

– Я пилот, - раздался механический голос «Тахиона», говоривший с Сашиными интонациями.
– Готов, пять сорок пять, начали.

* * *

Лес вскоре поредел. Его пересекали тропинки, ручейками стекавшиеся к проселочной дороге. Под розовым рассветным небом и шагалось, и дышалось легко. Особенно дышалось. После тесных отсеков «Тахиона» небо казалось бездонным, немыслимым. Оно заполнило голубизной все пространство. Илья с сожалением смотрел на наползавшие облака. По мере того, как солнце поднималось все выше над горизонтом, их становилось все больше, серые тени пятнами пробегали по земле. День обещал быть пасмурным.

Просторная серо-зеленая одежда с легким шуршанием терлась о гладкую ткань «типового комбинезона для высадки». Поверх комбеза Илья, повинуясь указаниям Демайтера, надел длинную, почти до середины бедра рубашку на выпуск, широкие брюки и плащ без рукавов, но с прорезями для рук. Терморегуляция комбинезона справлялась с трудом: снятый капюшон плаща грел шею и спину между лопатками, особенно на солнце. Обувь члены экспедиции надели свою. В отличие от слегка укороченных брюк стражников, едва доходивших до щиколоток, длинные шаровары проводников скрывали ноги до самых носков ботинок. У Логинова и Шевцова под плащами топорщились серые торбы, переброшенные через плечо. У каждого - со своим оборудованием. Илья, Николай и Демайтер шагали налегке.

«Как странно устроен человек, - подумал Илья, - идти по иному миру и думать о том, что комбинезон слишком скользкий для их ткани, и рубашка под плащом все время скручивается то вправо, то влево...» Он поднял голову. Демайтер, шагавший чуть впереди, уверенно вел необычный отряд к показавшемуся на холме городу.

– Проверка радиосвязи, - сказал Логинов в коммуникатор.
– Режим общий. Раз в группе нет повторяющихся имен, обращаемся друг к другу как обычно. Я думаю, что нет смысла разбиваться на номера. В экстренной ситуации это нас только запутает. Если согласны - каждый называет свое имя. Если кто-то кого-то не услышал, сообщает об этом по окончании переклички. Начали.