Шрифт:
Женщина-оператор направляла видеокамеру исключительно на Китона. Сонора обернулась и принялась внимательно ее разглядывать.
Женщина наклонилась вперед, крепко держа камеру, но даже издалека Сонора смогла заметить, что цвет ее лица разительно контрастирует с роскошными вороными волосами.
И тут все встало на свои места — странная женщина в черном парике, работающая одна и снимающая Китона. Конечно же, это Вспышка!
Стараясь держать себя в руках, Сонора начала потихоньку передвигаться в ее сторону. Главное — не спешить и не дергаться, чтобы не спугнуть. Женщина была небольшого роста — что-то около пяти футов — хрупкая, худая. В общем, ничего примечательного. Как раз, когда Сонора прикидывала, для чего же она сюда явилась — может, хотела продлить физическое удовлетворение от своей кровожадности? — объектив камеры переместился с Китона на его мать, затем на жену, затем на толпу и, наконец, совершив круг, нацелился на Сонору.
Вспышка опустила видеокамеру, и в течение нескольких секунд они пристально смотрели в глаза друг другу. Сонора замерла. Последние сомнения улетучились. Ветер жестко бил ее в грудь, во рту пересохло. Зажав камеру под мышкой, женщина повернулась, явно собираясь уйти.
«Вот ты и попалась», — подумала Сонора.
Довольно быстро, едва не переходя на бег, Вспышка бросилась к своей машине. Из-за высоких каблуков, впивавшихся во влажный и мягкий, как губка, грунт, Соноре было трудно передвигаться так же быстро. Она невольно вспомнила о своих замечательных и совсем новых туфлях-лодочках с плоской подошвой, валявшихся где-то в чулане среди зимней обуви.
«Черт, — мысленно проклинала себя она, — какая невезуха!»
Вспышка зашагала еще быстрее и уже приближалась к автомобилю. Сумочка соскользнула с руки Соноры. Скинув мешавшие туфли, она побежала, не сомневаясь в том, что участники церемонии с удивлением и осуждением оглядываются на нее. Вероятно, они подумали, что она решила сорвать похороны Марка Дэниелса. Сонора понимала, что выглядит по-идиотски и что за подобные выходки наверняка схлопочет выговор от сержанта.
Мокрая и холодная трава больно колола ей ноги сквозь тонкий нейлон чулок. В голове у нее металась дурацкая мысль о том, что, перейдя на грубые десятидолларовые колготки, недолго начать и бриться.
— Эй, подруга, постой-ка!
Вспышка слегка замешкалась, но быстро взяла себя в руки и, скользнув на переднее сиденье, захлопнула дверь. Сонора вспомнила про револьвер, лежавший на дне ее сумочки, брошенной с туфлями. Она хоть и была сотрудницей отдела по расследованию убийств, но стрелять ей приходилось редко. Ведь трупы, как правило, не пытаются отстреливаться.
Валяющиеся на тротуаре куски гравия больно врезались в ступни. Внезапно двигатель заработал. Сонора успела схватиться за ручку боковой дверцы, но та оказалась запертой.
Краем глаза Сонора заметила тонкую полоску насмешливо сжатых губ Вспышки. Та резко, задним ходом, сорвала машину с места, так что металлическая ручка мгновенно вырвалась из руки Соноры, а на вывихнутом запястье тут же выступил огромный синяк. Сонора споткнулась и, потеряв равновесие, упада на колени. Услышав звук переключаемого сцепления и захлебывающийся рев двигателя, Сонора попыталась подняться, однако на это у нее не оставалось времени.
Она быстро откатилась в сторону, слыша, как кто-то — может, Сэм? — окликает ее по имени. Перед ее взором возник нацеленный на нее левый бампер автомобиля — он был так близко, что Сонора даже различила пятна ржавчины на металле. Закрыв глаза в ожидании удара, она почувствовала, как воздушный вихрь просвистел у самого лица — это колеса автомобиля проскочили всего в нескольких дюймах от ее головы. Сонора неподвижно лежала на земле, чувствуя, как промозглый холод обволакивает тело, проникая сквозь куртку и юбку.
«Да, на этот раз уж совсем близко», — мелькнула мысль, и в тот же миг она представила себе самое ужасное — а вдруг Тим и Хитер осиротели? На всякий случай она прикинула, достаточно ли денег на ее личном полисе по страхованию жизни.
Надо признать, на сей раз ей попалась ловкая тварь.
Глава 22
Окружающий мир наполнился шорохом шагов и голосами людей, повторявших ее имя.
— Полицейского сбили! — вдруг крикнул кто-то.
Сонора присела, чувствуя, что ее колени горят, словно обожженные. Оглянувшись, она увидела сидевшего рядом с ней на корточках Сэма.
— Ты сильно ударилась?
— Это была Вспышка, Сэм, надо…
— Все уже сделано, крошка. Ты, думаешь, одна здесь такая умная? Я сообщил сразу же, как увидел, что она удирает. Сама-то в порядке?
Сонора посмотрела на ноги. Края огромных дыр на ее колготках были обрамлены шариками из скрученных нейлоновых ниток, а ободранные колени кровоточили. Ее дети нередко приходили домой в еще худшем виде. В таких случаях она просто заклеивала их раны бактерицидным пластырем, после чего отпускала на свободу.
Сейчас, помимо боли, Сонора чувствовала легкую досаду.
— Зачем ты погналась за ней, Блэйр? — раздался голос Грубера. — Она бы не задергалась, если бы ты просто сообщила нам по радио. Тогда мы смогли бы.
— Готовишься к выступлению на оперативке в понедельник? — осадил его Сэм. — Ты-то готов целый день просиживать задницу.
Почувствовав очередной приступ боли, Сонора схватила Сэма за руку. Грубер подошел сзади и, обхватив ее за бока, осторожно поставил на ноги.
Все столпились вокруг нее — Сэм, Грубер, Моллитер. Приблизительно в метре от себя она увидела внимательно наблюдавшего за ней Китона Дэниелса. Он помахал ей рукой, и она поприветствовала его в ответ.