Том пристально смотрел на меня, желая выведать всю суть разговора.

— Что только что произошло, мисс Гагарина?

— Это личное, Холланд. Но одно я скажу тебе точно: нам надо ехать обратно.

— Как? Зачем? Почему? У нас же выходной, — он нахмурился.

— Это у тебя выходной, а я, как видишь, постоянно на работе. Поэтому я сейчас же бронирую билеты, и мы вылетаем, — я уже вызывала такси, чтобы доехать до отеля.

— Хорошо. Я не буду с тобой спорить, но по прилету ты мне всё объяснишь, договорились?

— Только пообещай мне, что будешь вести себя хорошо.

— Без проблем.

Спустя пять часов мы уже сидели в бизнес-классе самолета, направляясь обратно в Москву, как Том спросил:

— Я не очень сильно понял суть разговора, но… случилось что-то печальное?

— Достаточно печальное событие, чтоб из-за этого плакать. Четыре года назад у меня умер отец, — слёзы сами наворачивались, но я терпела, чтобы не дать прямо в салоне самолета себе слабину.

— И что ты собираешься сделать по прилету в Москву?

— Для начала, помириться с мамой, а потом… посмотрим. Может быть, я буду запивать свою душевную боль литрами лимонада.

— Эй, — он обнял меня и поцеловал в макушку, — всё будет хорошо. Я обещаю.

Следующий час в полете я провела в состоянии сна прямо на плече Холланда.

Комментарий к

В последнее время не было настроения, чтобы писать длинные главы. Душевное состояние всё ещё остается в минусе, поэтому такая эмоциональная и немного грустная глава.

Жду ваших отзывов.

========== Часть 17 ==========

По прибытии в родную Москву, я принимаю решение сразу же отправиться в головной офис компании, чтобы выклянчить отпуск на несколько часов. Том решительно не понимает меня и моих намерений, да и не думаю, что все-таки поймёт. Надеюсь, что мне не откажут в помощи.

А в городе все так же идёт дождь. Холодно. Ощущение ненужности не покидает меня сегодня. А ведь ещё вчера все было так… так прекрасно. Казалось, что ближайшие выходные ничего не сможет омрачить моего настроения, да ещё и обворожительный Том рядом. Сказка да и только. Но, увы, я давно перестала в них верить, принимая чертовски хреновую реальность, которая со всей силой бьет по черепной коробке, пытаясь достучаться до мозга и его извилин.

Московские пробки, как же я вас ненавижу. Проезжая мимо причины затора на дороге, я увидела бездыханное окровавленное тело девушки лет 25. На душе стало ещё тяжелее… у неё тоже, возможно, была семья, друзья, работа, любимый человек, а, может быть, ребёнок. Как теперь все эти люди будут жить? Да, наверное, как и все смертные. Погорюют, а потом придёт осознание и они смирятся с участью, предстоящей каждому из нас.

Том держал мою холодную руку и пытался крепче прижать к себе. Думаю, что любому из нас свойственно сострадание, и, даже в такой сложный момент жизни, найдётся человек, который поможет справиться с временными трудностями. Сейчас именно Холланд стал для меня таким важным человеком. И всё-таки я поражаюсь тому, как можно так быстро стать близкими людьми. Всё же, это зависит не от времени, проведённого вместе, а от чувств, которые мы испытываем по отношению к другим.

— У тебя очень холодные руки, Кристина. Горячее сердце, или как это бывает?

— Нет, обычная вегетососудистая дистония. Часто у меня случается такое. Можешь не обращать внимание на эти мелочи, — его тёплая рука прикоснулась к моей щеке, а прекрасные карие глаза вдруг невзначай решили заглянуть прямо в душу.

— Ты в унынии, дорогая. А знаешь ли, что это грех? — я натянула улыбку, чтоб не казаться такой серой и мрачной, как погода за окном.

— Не надо начинать нравоучения, Том. Сейчас совсем не до этого, — он крепко обнял меня и произнёс серьезным голосом:

— Кристина, послушай меня. Ни я, ни ты, никто не знает, что происходит там, после ухода нашей сущности из физического тела. Никто на знает, существует ли ад, рай, а может быть и перерождение. Но где-то в этом мире, на Земле, в небе или под нашими ногами, существует в виде невидимой энергии твой отец. И я думаю, что он ничуть не сомневается в своей девочке. Он желает тебе только добра и душевной теплоты, Крис. И ты обязана сделать так, чтоб он никогда не печалился. Понимаешь меня? — слезы выступили и скатились по пылающим щекам. Хотелось сгореть, сойти с ума и… и почувствовать себя нужной. Мне действительно это необходимо. Это как подпитка для меня, потому что не всегда случается верить в свои силы.

— Том, почему ты ещё не работаешь психологом? У тебя бы это отлично получилось. Только вот сейчас мне необходимо побыть в одиночестве, — автомобили начали потихоньку передвигаться и вскоре дорожное движение вошло в обычное русло.

На ресепшене нас встретила одна из помощниц моего шефа, страшно любопытная девчонка, которую все звали Варькой. Как известно: «Любопытной Варваре на базаре нос оторвали». На самом же деле её звали (да и до сих пор зовут) Лизой.

— О, какие люди. Гагарина, чего так рано из Петербурга? Или решила спать раньше лечь, чтоб не проспать несколько эфиров на радиостанциях? — иногда эта особа любила неуместно шутить. Вот это как раз та ситуация.