Недолго думая, она избавилась от старой клячи, продав её в городе. Получила за нее, разумеется, гроши, но этого было достаточно, чтобы купить семян растений и еды на некоторое время.

В первое время всегда очень трудно, но Мичико привыкла к тому, что она одна и никого её проблемы не волнуют. Просыпаясь ночью от холода, девушка сама разжигала огонь в печи, как когда-то её показывала Хитоми на глазах у доброй старушки-поварихи, и была рада, что ей удавалось применить свои полученные знания на практике.

Через некоторое время, после многих усилий девушки, домик утратил свой устрашающий вид и стал более симпатичным. Мичико свыклась с правилами этого мира, в который её сослали, а руки все меньше болели от непривычной работы в земле.

«Интересно, - иногда задумывалась девушка, на минуту отвлекаясь от работы, - что бы делала другая светская красотка, оказавшись в моем положении? Наверняка бы тыкала всем своим утраченным титулом и визжала, требуя, чтобы все сию же секунду выполнили её приказы. Хотела бы увидеть её лицо, когда бы ей показали куки».

Почему-то эти мысли всегда веселили её. Её забавлял факт того, что и она когда-то принадлежала к числу таких олигофренов, а смеялась она, чувствуя свободу от этих надоедливых уз.

Летом Мичико продавала цветы в городе, которые росли в самых неприметных и секретных местах леса, куда забросила её милосердная судьба. С осени по весну она работала в книжном магазине. Девушку наняла пожилая женщина, которую та заметила, когда она продавала цветы. Однако работа оказалась пыльной: книги имеют ужасную привычку одеваться во все серое и пушистое.

Возвращаясь домой темным зимним вечером, ощущая как покалывают пальцы ног в валенках от холода и слушая хруст снега под ногами, Мичико не могла дождаться, когда опять нырнет в теплую темноту своего маленького мира. А дома, укрывшись одеялом и слыша треск огня в печи, окруженная тьмой, она чувствовала, что здесь по-настоящему счастлива.

Время шло. Рассветы сменяли закаты, а весны зимы. Многое ей довелось пережить, но новые испытания сделали из неё доброго человека, а борьба с собой более чуткой к шёпоту души других людей. Идя в который раз в город продавать цветы, ей и на ум не приходило, что нечто способно потревожить тот покой, который она с таким трудом обрела.

– Какие у тебя прелестные цветы, любезная. Продашь их мне?
– раздался над ней мягкий голос.

Полная сомнений и подозрений, Мичико подняла глаза на подошедшего покупателя, обладающим таким до боли знакомым голосом. И лишь встретившись с ним взглядом, она отчетливо услышала пронзительный смешок Судьбы.

– Вот так встреча… - по лицу юноши было видно, что он явно был сбит с толку.
– Неужели это ты, Мичико?
– он тут же схватил её за руку, желая удержать.

А у той голова шла кругом. Дело принимало совершенно крутой оборот.

«Вот я вляпалась! И угораздило же меня! А люди-то смотрят! Нет никаких сомнений, это тот парень, которого я встретила на балу… Боже мой! Что делать? Влепить пощечину и убежать?! Нет, лучше продолжать изображать наивную дурочку, может отвяжется, подумав, что обознался…» - девушка еле собрала мысли в кучу.

– Что на Вас нашло, господин? Вы, верно, ошиблись… - пролепетала она, как невинная овечка.

Она пыталась незаметно отнять руку, но тот не отпускал.

«Господи, каким ветром его сюда принесло? И что он так вцепился?! Пошёл вон! Не видишь, не я это!»

Парень хотел что-то сказать, но она ему не позволила, сунув ему в лицо целый букет цветов. Тот от неожиданности выпустил руку, а она на радостях протараторила:

– Эти прекрасные цветы обязательно понравятся вашей даме, можете не сомневаться! А еще лучше порадуйте ими свою бабушку.

И бросившись на утек в одном ей известном направлении, она искусно смешалась с толпой, оставив парня стоять в недоумении с букетом в руках. Вымотавшись, она перевела дух и через пару минут уже была способна здраво рассуждать: «Это было просто до неприличия подозрительно. Я ещё его бабушку упомянула, - она с неким укором посмотрела на небо, будто это оно виновато в этом происшествии.
– Буду надеяться, что он не поверит своим глазам и забудет этот нелепый спектакль в ближайшие часы… - успокаивала она себя, но её спокойствие за считанные секунды перешло в панику.
– Погодите-ка… Учитывая его пребывание здесь, можно ли полагать, что он внук герцогини Т***, ведь это её земли? Она, и вправду, довольно стара, а её сын с его женой живут в Южных долинах… - её мозг начал бурную деятельность, проясняя для неё все больше воспоминаний.
– Этот паренек говорил мне тогда, что одного со мной статуса, а зовут его… Ах, да, благородной дурехе не за чем было узнавать столь важную информацию. И что за ужасной гордячкой я была в прошлом. Ладно, успокойся, подумай, как же звали его? Вроде бы Тору. Хорошо, значит будет Тору. Но это проблема. Он точно поднимет меня на смех при следующей нашей встрече… Не было бы печали. Только все пришло в спокойное русло и тут он опять ворвался в мою жизнь!»

В просторной комнате герцогини было светло, её наполнял запах цветов, стоящих на столе в огромной расписной фарфоровой вазе, на которые неотрывно смотрела добрыми глазами старушка, прикованная к постели. Она очень любила цветы, и её улыбка была похожа на улыбку ребенка, которому подарили красивую игрушку. В дверь комнаты несмело постучали.

– Войдите, - ответила старушка поворачивая голову в сторону белой двери и её серые кудри растеклись по подушке.

– Здравствуй, бабушка, - юноша открыл дверь, осторожно входя в комнату.
– Как ты себя чувствуешь?