– Да?

– Открывайте, Алимов!
– крикнул участковый.

– Кто это?

– Участковый.

– А че такое?

– Жалоба от соседей на громкую музыку.

– Не гони, командир! Еще одиннадцати нет, я законы знаю.

– А вчера у тебя до трех часов ночи шумели!

– Так именины у меня были! Гости пришли, то, сё...

– Долго мы еще через дверь кричать будем? Открывай!

За дверью выругались. "Вот мусор настырный!" - произнес кто-то, и щелкнул дверной замок. Оттолкнув участкового, омоновцы вломились в квартиру.

Появление людей в камуфляже и масках, увешанных оружием поверх бронежилетов, было неожиданностью и для Алимова, и для его гостей.

Собственно, гостей было трое. Все, как один, коротко стриженные, с поджарыми лицами. Сопротивление при задержании они оказать не оказали - настолько молниеносно произошел захват. Их положили мордами в паркет, и командир подразделения заорал:

– Где Битюк?!

Задержанные не ответили. Омоновцы распахнули дверь в туалет. Грузный мужчина в красной клетчатой рубашке сидел на унитазе с приспущенными штанами. Это был рецидивист Битюков, находящийся в федеральном розыске второй год.

– Выходи, гад!

Несмотря на протестующие крики типа "Погоди, начальник, дай хоть штаны одену!..", его выволокли из туалета и бросили на пол рядом со всеми. Битюг попытался лежа натянуть на голую задницу штаны, за что получил по вышеназванной части тела подкованным ботинком. Рецидивист вскрикнул.

– Заткнись, падла!
– заорал командир.
– Оружие, наркотики, боеприпасы есть?

– А на фига мне все это?
– огрызнулся Битюк, за что еще раз получил ботинком. - Это беспредел, командир!

– А что тебе вообще надо?

– Узнать, какая сука вломила.

– Хер тебе с винтом!

– Командир, фильтруй базар - перед пацанами неловко!

И его снова треснули - под ребра. Командир подразделения скомандовал:

– Двоим - ты и ты - начать обыск!

– Есть! Понятых звать?

– Какие, на хрен, понятые?! Выполнять приказ!

– Это не по закону, начальник, - сказал Битюк, когда двое омоновцев вышли в соседнюю комнату. С командиром остался один - судя по поведению, новичок.

– Ты еще, блядь, меня учить будешь!
– заорал командир.
– Встать! Лицом к стене!..

Задержанные стали подниматься, и тогда произошло то, чего никто не ожидал. Автомат в руках командира заплясал, плюясь свинцом.

Через несколько секунд всё было кончено. Омоновцы, прибежавшие из соседней комнаты с оружием наготове, обнаружили четыре трупа.

– Витя, - сказал один негромко.
– Ты что, сдурел?

– У него был нож, - хладнокровно ответил командир, извлекая рожок из автомата.

Омоновцы склонились над Битюком.

– Нет у него никакого ножа!

– Он сделал такое движение, как будто доставал нож... И нечего мне мозги парить - был нож, не было ножа... Банда уничтожена при попытке вооруженного сопротивления. Всё ясно?

– Витя, под суд загремишь.

– Предупреждаю всех: если кто языком ляпнет или, не дай Бог, рапорт напишет, я тому лично шею сверну! Вопросы есть?

Ответом была тишина.

В комнату заглянул перепуганный участковый. Он сжимал в трясущихся руках табельный макар. Увидев труп, судорожно сглотнул и попятился обратно.

Командир усмехнулся, достал рацию и забубнил:

– Пятый, пятый, ответь третьему!

В рации зашумело, щелкнуло.

– Что у вас там за пальба?

– Битюк и его подельники пытались оказать сопротивление. Пришлось стрелять на поражение. Рапорт о случившемся я лично предоставлю полковнику Свеклову.

– Живые хоть есть?

– Нет. Отбой.

– Ох, Витёк, - вздохнул голос.
– Допрыгаешься ты... Отбой.

Глава седьмая

После восьмой попытки занять денег Сергей Вавилов так шваркнул трубку на рычаги, что телефон - изделие Польской некогда социалистической республики - грохнулся на пол. Трубка лежала на грязном линолеуме и противно бибикала.

– Позвони Лифшицу, - посоветовал брат.
– Он - валютчик и дела у него идут нормально.

– Блин, - сказал Александр.
– Сам звони. Я его в последний раз видел хрен знает когда... Еще до армии.

Брат полистал записную книжку, сел на пол рядом с аппаратом и накрутил шесть цифр. Трубку долго не поднимали. Потом голос рявкнул: