— Это я более-менее понимаю. Но все в один голос уверяют, что учиться картам по книжкам бесполезно. Надо чтобы тренировал мастер. Причем не на словах, а на деле.

— Никогда подобными глупостями не занималась. Для чего тебе?

— Надо. Для дела. Я пишу одну книжку, и там второстепенным персонажем проходит некая гадалка. Чтобы верно все отразить и осмыслить, хочу научиться сам. Сколько раз уже пробовал — бесполезно. Не везло с учителями, хоть ты тресни.

— Ты писатель?

— Да ну, какой из меня писатель…

— Самокритично! Но все-таки не каждый способен написать хотя бы один законченный и удобоваримый роман. А у тебя напечатано больше десятка…

«Все мы лицемеры, хоть и стараемся это скрыть, а гордыня — наш любимый грех», — подумал я, а вслух спросил с удивленной интонацией:

— Ты меня знаешь?

— Нашлись люди, просветили. У тебя — действительно особо извращенная форма гордыни, и лицемерие тут совершенно ни при чем. Зачем тебе оно надо?

— Ну так, чтобы было… — обалдело сказал я, гадая, как это ей удалось прочитать мои мысли. — Издали несколько книжек, пишу что-то понемногу… но мне это занятие важно для благополучия собственного сознания, и вообще…

— Сейчас пишешь что-нибудь этакое?

— Пока идет предпечатная подготовка уже законченной книги, начал новый литературный проект. Хочу, знаешь ли, поведать о вещах, которые хорошо известны мне, но мало кому еще. А кое-что из того, о чем намереваюсь рассказать, не знает никто. Но вообще, по-моему, с «литературой» пора завязывать. Совсем с работой закрутился, а это вредно — возникает некий творческий застой, что может привести ко всяким нехорошим последствиям. В результате эту новую книжку только до половины дописал. Идея нравится, и будет жалко, если уйдет в помойку. Сколько раз уже было — что-то не так заладится, и в мусор. Если на одном дыхании не пишется, лучше вообще ничего не делать. Или правкой заниматься, когда есть что править. Говорят, что существуют девять вещей, что следует держать в тайне: собственный возраст, личное состояние, проблемы в семье, исповедуемую религию, состав принимаемых лекарств, любовные связи, подарки, почет и бесчестье. Я бы еще добавил — «и свои увлечения». Никакой потом от них пользы, лишь послевкусие, как от некачественного пива…

— Путано излагаешь. Сумбурно.

— Погоди, а для чего тебе вообще понадобилось что-то там про меня узнавать? — спросил я.

— Скоро объясню, если не поймешь к тому времени.

И тут я, сам того не ожидая, вдруг задал обычный для любого не очень удачливого литератора вопрос:

— А ты что-нибудь мое читала?

— Читала, представь себе. Причем все, что ты написал, — криво усмехнувшись, кивнула она. — Но не в восторге, если честно. Рецепт приготовления твоих книг прост. Берем холостого или разведенного мужчину. Не красавца, но в общем симпатичного, без вредных привычек и особо пагубных пристрастий. Одинокого героя, с душевными терзаниями, поиском гармонии между собой и окружающим миром. Человека, в судьбе которого непременно была какая-то тайна. Добавляем к нему женщину, что всегда готова ему помочь. Прибавляем немного музыки, книг, городских кафе, хороших напитков и домашних обедов с описаниями их приготовления. Еще приправим все это сценами секса, весьма опрятными, но при этом очень реалистичными. Подольем немного насилия по вкусу. Украсим мемуарами прошлого и воспоминаниями второстепенных персонажей. Еще не помешают пара бокалов хереса для общего настроения, и вот — книга готова. Но это — рецепт не только твоей книги. Я еще много таких знаю, и здесь, и за рубежом.

Некоторое время я молчал, потрясенный столь точной и безжалостной оценкой своих творений. Поскольку встретились мы только что, никто из нас дальнейшего продолжения знакомства вроде бы не предполагал. А там, кто его знает, мало ли что… надо быть готовым ко всему, как сказал глава Генштаба Киргизии. Моя собеседница, казалось, пребывала в рассеянном состоянии сознания. Возможно, она о чем-то напряженно думала, а болтовню со мной использовала в качестве некоего фона для своих мыслей. Ее украшения хорошо сочетались с темной кожей с необычным лицом, а жесткие черные волосы торчали в разные стороны, словно иглы морского ежа. Вероятно, она в действительности была музыкантом, а сейчас просто отдыхала. В результате у нас возник один из тех ничего не значащих и ни к чему не обязывающих пивных разговоров, при которых случайные собеседники убеждены — больше никогда не увидятся, и последствий беседа не возымеет.

— Чего-то не понимаю… Чем вызван такой интерес к моей личности? — наконец-то спросил я. Давно уже надо было, да все тянул и тянул.

— Сейчас поймешь…

Повисла длинная пауза.

— Ну и…? — не выдержав, снова спросил я, рассчитывая на убедительные объяснения. — Как интересно я должен что-то понять? Не телепат.

— Видишь ли… Клиентов сейчас у тебя нет, без работы ты долго не протянешь, на свои литературные гонорары особо не рассчитывай. Разговоры о работе отставь. Я хочу предложить не работу, а дело. Для тебя очень выгодное и важное, кстати.

— Важное дело? — удивился я, сделав хороший глоток пива. — Какое?

— Тебе придется оживить свои старые контакты в мире коллекционеров, галеристов и музейщиков, — пояснила моя чернокожая собеседница. — Перед нами стоят две цели: один эксцентричный коллекционер с его коллекцией и Музей Богов. В музее нужно ликвидировать одну фигуру. Разбить на мелкие кусочки. Как это осуществить — сам придумай. Про коллекционера и его коллекцию я тебе потом расскажу, а вот Музей Богов…

— Музей Богов, говоришь? — невежливо перебил я.

Музей Богов, он же Эстакмис… вот ведь как оно бывает. Сегодня утром я о нем уже вспоминал после прочтения коротенькой заметки на каком-то новостном сайте: «В ближайшую субботу исполняется ровно год, как открыт уникальный музей — "Эстакмис": коллекционное собрание ушедшего от нас полтора года назад А.В. Эргадова, известного бизнесмена и мецената. Основу музея составила личная коллекция, что Александр Викторович собирал практически всю свою сознательную жизнь. Адрес музея — Нижний Золотильный переулок, дом 7». Год назад я даже не подозревал о таком. Только недавно узнал его историю, неотделимую от биографии основателя. Узнал случайно, да и то в общих чертах.