С каким бы наслаждением Димон рассказал бы ему сейчас и что это за Школа, и кем он теперь тут учится! Но он понимал, что делать этого не следует. Теперь все надо обдумывать как следует, даже простую болтовню.

Слово – золото, слово – страшная сила. Конечно, секрета тут нет никакого, и Лехе он все равно обо всем расскажет, но лучше не по телефону и потом, когда все отлежится в голове, когда он сам хорошо поймет, что с ним такое произошло. Очень возможно, что и не все можно рассказывать. Все теперь серьезно, время детских глупостей прошло.

Зная за собой склонность сначала говорить, а потом думать, он еще когда ехал в машине решил держать язык за зубами и дал себе страшную клятву по тридцать три раза обдумывать теперь все, что вылетает изо рта. Поэтому он преодолел себя, и как это ни было трудно, Лехе ответил туманно:

– Да это типа интерната. Тут и учиться можно, и работать одновременно. Давай, как-нибудь заеду, все расскажу.

Он дал отбой и снова задумался о том, что делал этот Червонец (или как его там) в женском журнале. Может, он его там искал по заданию Гудвина и вышел на журнал? А в журнале есть и его домашний адрес и вообще все его данные. Но главное, конечно, домашний адрес. Он снова набрал Леху:

– Лех, я забыл спросить, а этот парень, ну, тот, что с золотыми зубами, он давно приезжал?

– Да порядочно.

– Ну, сколько? Неделю, две назад?

– Погоди, это было на следующий день после того, как Зенит выиграл, значит, десять дней прошло. Точно, десять дней назад. А что?

– Да, ничего, спасибо тебе большое. Слушай, если он еще раз приедет, ты мне позвони, ладно?

– Да без проблем.

– Это хорошо, что десять дней назад, – успокоился Димон, – значит, не меня искал. Если бы меня, то давно бы нашел.

На большом телефонном аппарате замигал красный индикатор линии секретаря. Димон попрощался с Лехой, выключил коммуникатор и нажал на кнопку под индикатором:

– Да, Мария Станиславовна, слушаю вас.

– Дмитрий Иванович. Вы сейчас не заняты?

– Нет.

– К вам хотят зайти Вера Ивановна и Евгений Петрович.

– Конечно, пусть заходят, – ответил Димон и пометил в еженедельнике: Вер. Ив. и Евг. Петр. Он знал свой недостаток – пропускать мимо ушей имена и решил теперь все записывать.

– Вам воды, как в прошлый раз?

– Да нет, не обязательно. Ничего не надо.

– Хорошо. У вас для переговоров 25 минут. Потом обед, потом занятия. Расписание занятий я вам скинула в вашу директорию в папку «Учеба».

Последние слова она произнесла когда Димон уже кликал мышкой по папке «Учеба» у себя в личной директории.

– Да, классно работает Мария Станиславовна. Быстро и четко – подумал он. В папке были подкаталоги «Преподаватели», «Расписание занятий», «Предметы». Он ткнул в папку «Предметы». Открылась новая страница с перечнем школьных предметов. Он кликнул на «Математика». Открылась страница с подкаталогом, содержащим ссылки «Программа», «Электронные учебники», «Задачи», «Ответы», «Домашние задания», «Дополнительная литература», «Поурочные разработки», «Медиа-Презентации уроков» и другие.

– Как все круто, – восхитился Димон, – так можно учиться, – и вернулся к папке «Преподаватели».

Все фамилии преподавателей были незнакомые за исключением двух: Девятов Петр Петрович, и еще одна – препода по обществознанию. Девятов – да это же его Генеральный!

– И что же он преподает, этот здоровяк? Надеюсь, не эстетику?

Димон пропустил личные данные Девятова и нажал на ссылку «Предмет преподавания». Гиперссылка тут же привела его на следующую страницу: «Рукопашный бой».

Димон удовлетворенно кивнул, с уважением вспомнив медвежье рукопожатие Петра Петровича, и вернулся на предыдущую страницу Девятов Петр Петрович, чтобы в его профиле поподробнее посмотреть, где это так Петр Петрович овладел рукопашным боем. Сделать этого он, однако, не успел, так как в дверь постучали:

– К вам можно, Дмитрий Иванович?

В кабинет вошли двое: его финансист и его бухгалтер. Димон автоматически, как в школе, встал из-за стола, но, вспомнив вдруг, что этого теперь уже недостаточно, скосил глаз на записанные имена, вышел из-за стола, сделал несколько шагов им навстречу и протянул руку.

– Здравствуйте, Евгений Петрович, здравствуйте, Вера Ивановна. Пожалуйста, проходите, садитесь.

Произнося эту фразу, он как бы со стороны видел картину, как двое взрослых людей вполне серьезно пожимают руку, которую им протянул молодой парнишка, годящийся им в сыновья. Он пытался найти в их глазах хотя бы искорку лукавства, шутки, наигранности, но не нашел.

Димон осторожно сел в свое кресло, стараясь не откидываться в нем. Он еще не привык к коварству этого проклятого кресла и старался с ним не шутить. Он сидел прямо, смотрел на пришедших, стараясь быть как можно серьезнее, и не знал, кто теперь должен говорить, он или его подчиненные. Положение спас Евгений Петрович. Он как-то несмело кашлянул и начал: