Шрифт:
Гай вытаращился на него как на святого.
– Но это уже третий!
Робин пожал плечами, всем своим видом показывая, что для него это не меньшая загадка. Проходившая мимо знатная дама в расшитой драгоценными камнями накидке бросила на разбойника взгляд, от которого даже у проследившего этот взгляд Гая запылали уши. Но Робин даже не удостоил сарацинскую леди ответным взглядом.
Примерочная была маленькой и Локсли не сразу смог натянуть на себя готовое платье. Но когда вышел, одевшись, челюсть отпала не только у продавца, но и у остальных кто проходил мимо и лицезрел это диво. Облаченный в роскошное шитое золотом и каменьями темно-зеленое платье, с длинными темными волосами и зелеными очами, горящими на загорелом до черноты лице, Локсли выгоднейшим образом выделялся на общем фоне. Его красота, оправленная в достойную форму, запылала так ярко, что даже невозмутимый Назир приподнял бровь.
– Неплохо. Теперь ты, Гай из Гизборна.
Огромный и широкоплечий рыцарь не без труда втиснулся в примерочную, едва не снеся по пути вешалку с готовыми нарядами. На его рост и размер удалось отыскать чудесный кафтан темно-голубого цвета с белой отделкой и богато вышитый пояс. Облаченные в обновки молодые люди с любопытством и недоверием разглядывали себя и друг друга и, наконец, были вынуждены признать, что наряды на них смотрятся более чем хорошо. Для себя Назир выбрал неприметную, но добротно сшитую одежду светло-серого цвета, поверх которой был плащ из бледно-зеленой ткани.
Дожидавшиеся их дома Амонет и Таус обалдело хлопали большими глазами. Бедный Гай заполыхал как маков цвет и рванул мимо дам в свою комнатку. Назир велел накрывать обед и Таус отдала слугам соответствующий приказ. Амонет и Робин молча в полном восторге пялились друг на дружку.
– Робин…-Амонет сглотнула, – не гневи Аллаха…и меня заодно…ох, любовь моя…возможно ли это? Возможна ли подобная красота среди людей? Или может ты джинн? Но они, говорят, не из плоти и крови, а из бездымного пламени сотворены…ой!
Робин ловко поймал болтушку за талию, взвалил на плечо и поперся в спальню- доказывать, что он вполне из плоти и крови. Назир проводил парочку понимающим взглядом. Их план по спасению Лейлы был так безумен, что уверенности не было ни у кого. Посему мешать двум влюбленным было по его мнению в этой ситуации просто жестоко.
Накрыв трапезу, слуги молча исчезли, а Таус, подперев кулачком подбородок, уставилась на любимого.
– Ты не передумал, господин мой? Это очень опасно…более опасно, чем погладить голодного льва по морде.
– Это единственное, что возможно. С теми способностями, которыми сейчас наделены Робин и Гай, у нас вполне может получиться.
– Во имя Аллаха, господин, будь осторожен, – Таус налила в чашу ароматной воды и протянула возлюбленному. Назир легонько скользнул пальцами по её ладошке.
– Да, мой господин, помню. И буду молить Всевышнего, чтобы не сорвалось…
Когда спустя пол-дня ко дворцу Повелителя Правоверных подъехала делегация из троих по виду знатных мужчин и их свиты. В свите присутствовали так же три закутанные по самые глаза леди, ехавшие на белоснежных небольших лошадках.
В ожидании аудиенции у Повелителя Правоверных гостей разместили в одном из помещений, где бил небольшой фонтанчик. Измученный жаждой Гай хотел было напиться из него, но Робин не дал. Молодые люди старались держаться спокойно, особенно после того, как невероятно обострившимися нюхом и чувствительностью к любой вибрации почуяли слежку. Первым заговорил Гай. Он постарался вести непринужденную беседу на английском, уверенный, что следящий вполне поймет этот язык. Робин и Назир охотно подыграли. Вначале обсудив последний турнир, а затем благоволение короля и их в качестве послов доброй воли. Обсудили в частности и дар для Повелителя, трех юных дев, посланных как знак дружбы. Девушки, само собой, были из свиты Таус, византийка, нубийка и светлокожая золотоволосая уроженка Македонии. Знающая толк в искусствах и красоте, Таус выбрала самых лучших из тех, что ещё были невинны. Нарядов и драгоценностей у прекрасной певицы было вдосталь, она нарядила девушек так, что принять их не постыдился бы и величайший из властелинов. Так что на этот счет Назир не волновался. Никто из прибывших за Лейлой в Британию, не знал Гая в лицо, так же, как и Робина. Сам же Назир изменился слишком сильно, чтобы его можно было узнать. Кроме того они старались не именовать друг друга лишний раз, а в беседе с повелителем ещё дома было решено назваться вымышленными именами.
– Достойнейшие из франков, Повелитель Правоверных примет вас!
Робин чуть наклонил голову в знак благодарности и поднялся со скамьи. Втроем они двинулись следом за своим проводником, который вел их через анфиладу комнат, пока они не уперлись в высокие и широкие двери.
– Приветствуйте Повелителя Правоверных!
Двери распахнулись и трое мужчин очутились у входа в тронный зал. Гай стиснул кулаки, чтобы скрыть дрожь. Сквозняк донес до него знакомый аромат благовоний.
«Спокойно, брат, – прозвучал в мозгу бесплотный голос Робина, – она здесь, но не подавай виду. Будь спокоен и мудр.»