Анна отставляет свою чашку зеленого чая с жасмином и говорит осторожно:

— Насколько я знаю, итилири к сентиментальности не склонны. То есть, в любом случае, я очень благодарна Его Высочеству. В данном случае что-то — лучше, чем ничего.

Прежде чем девушка опускает глаза, я вижу в них печаль, горькую, как сок полыни. Жаль, что ей приходится проходить через подобное.

— Знаешь, чего мне не хватает в Каррасе больше всего? — она неожиданно засмеялась, мягко и тихо. — Кока-колы и картофеля фри с кисло-сладким соусом.

Я откинулась в кресле и скрестила руки на груди.

— Что это, прости?

— Еда из популярной сети ресторанов в моем мире, — ответила Анна, улыбаясь. — Это очень вкусно. Если колу можно взять с собой впрок, то готовить картошку пришлось учиться самой. К сожалению, как бы я ни старалась, такой потрясающей, как в «Макдональдсе», она не выходит.

— Звучит… весьма интересно. Хаишу тоже нравятся эти блюда? — поинтересовалась я.

— О нет. Ему по вкусу больше пришлись суши — это такое ориентальное блюдо из морепродуктов, риса, иногда с добавлением овощей. Люблю наблюдать, как он ест их: мой орк такой большой, а кусочки маленькие, еще и деревянные палочки, — тон голоса Анны стал очень нежен, когда она говорила о своем мужчине. — Только не говори Хаишу, что я тебе это рассказала.

— Не скажу, — пообещала я, улыбнувшись в ответ.

Определенно, Анна мне нравилась. Она держалась прекрасно, и я уверена, что бы ни случилось в ее судьбе, девушка поведет себя достойно и мужественно.

Я не могла не думать о том, что она очень красива. И красота эта памятна мне еще с той ночи, когда я пила ее молоко.

Сейчас Анна, тонкая, с полупрозрачной, гладкой кожей облачена в мятного цвета платье и уютный вязаный кардиган на пуговицах. Рыжие волосы собраны в аккуратную косу, хоть и очевидно, что кучерявым прядям не по нраву такая строгость. Девушка призналась, что не была уверена в своем наряде перед встречей со мной, даже учитывая, что разговор предстоит неофициальный, но я успокоила ее, заверив, что все замечательно.

— На обеде с королевской четой и твоим супругом необходимо выглядеть торжественно, дабы не уронить достоинство. Знаешь, — она вздохнула, — все было бы гораздо легче, будь мой муж простым… ну ладно, пусть даже орком. Все эти церемонии — не для меня. Вот ты — другое дело, Лидия. Ты будто рождена быть принцессой.

Я смотрела в ее глаза — и она не отвела взгляд.

— Скрывать не буду, дроу очень жестоки. Но уверена, если ты наденешь неподходящее платье — они не убьют тебя.

Анна весьма иронично изогнула бровь.

— Если они попытаются — легко я не дамся.

Девушка налила себе чистой воды, настоянной на лимонах и апельсинах. Яркие кусочки фруктов безмятежно красовались на дне прозрачного кувшина.

— Кстати. А что насчет вашей истории? Когда Его Высочество встретил нас с Хаишем сегодня, скажу откровенно: он меня испугал. Он очень холоден. Как тот, у кого сердца нет, умудрился жениться по любви?

— Анна, уверяю, ты ошибаешься, — я налила себе чашку кофе и добавила густых сливок. — Он прекрасен, и я счастлива с ним. Да и вряд ли у меня был шанс отказать Аларику.

— Как любопытно, — протянула девушка. — Он что, заставил тебя?

— О нет, — я улыбнулась, покачав головой. — Мой мужчина слишком умен, чтобы действовать столь грубыми методами.

Осторожно подбирая слова, я рассказала Анне о том, какова роль Аларика в том, что я вообще жива сейчас.

— И как только я вошла в возраст, он явился и предложил мне все, чего я могла желать. Даже приятие той жестокости, которая неотделима от моего дара.

И кроме того, в одном ритуале он принимал непосредственное участие. Но не думаю, что Анне стоит знать об этом.

— О какой жестокости ты говоришь? — с любопытством спросила девушка. Ее зеленые глаза стали светлее, будто в джем из зеленых яблок добавили мед.

— Скажем так: взаимосвязь проста. Зная анатомию, видя линии движения энергий, ты можешь стабилизировать процессы организма и вернуть здоровье, а можешь — внести разлад и погубить.

— Оу. Вот это да.

Анна наблюдает за мной из-под полуприкрытых век, спокойно и изучающе. А я замечаю вдруг, что завтрак наш остался почти нетронутым. Жаль, ведь омлет с ветчиной и сладким перцем, как и лимонный пирог, наверняка очень вкусны.

— А чем ты занимаешься?

Несколько мгновений взгляд Анны ласкает мои ноги, и я думаю, что пожалуй, стоило бы надеть более длинную юбку. Затем девушка вновь смотрит в мои глаза и кладет на стол тонкий серебряный браслет.

Точно такой же, как два других, что остались на моем левом запястье.

***

— Это как понимать? — мягко спрашивает Лидия, и я сразу чувствую, как шелковый шнур сдавливает мою шею.

Не страшно. Хочешь знать, красавица, чем я занимаюсь? Хожу по лезвию. Я думала, что не будет этого больше, но как увидела Лидию — вернее, браслет на ее руке — и сразу знакомый азарт зажег кровь.