Женщины сидят молчаливой группой, и кругом них черная и серая земля опок. Их рукава закатаны, чтобы удобнее было работать, их руки до локтей покрыты серебряным налетом металлической пыли. В прохладной полумгле большого помещения эти руки светятся. Серебряные пальцы с проворством погружаются в серую землю, и вы не можете отвести глаза от этих рук, от этих молчаливых женщин, работающих для фронта.

Они ничего больше не хотят знать кроме того, что Ленинград должен иметь снаряды – и надо работать день и ночь. Их лица суровы, движения сосредоточены, как и мысли. За несколько километров от них стоят в окопах их близкие с оружием в руках. Пишут оттуда короткие письма и записки, которые приходят на завод, и женщины берут их серебряными руками, покрытыми налетом небывалой войны.

Эти женщины были раньше мирными работницами. Среди них есть и молодежь, пришедшая сюда со школьной скамьи, есть очень пожилые – сейчас они единая боевая семья.

Директору звонят из литейной, что снаряды ложатся все ближе. Как быть? Прекратить литье – об этом никто не думает. Он велит оставить минимальное количество добровольцев, а остальным уйти в укрытие. «Есть, уйти в укрытие всем, кроме добровольцев!». Через час обстрел прекращается. Директор звонит: «Ну, как? Все в порядке? Кто оставался добровольцем?». «Кто оставался? Все оставались!». Никто не ушел. Работали нормально.

…Город блестит небывалой чистотой. Каналы пустынны, все зимовщики – катера, лодки, буксиры – ушли на работу. Они ушли вслед за льдинами, и белой ночью, как в мирные времена, вы слышите крик буксиров и пароходов у разведенных мостов. У бывшего Египетского моста лежат по-прежнему два сфинкса. Осколок снаряда отбил у крылатого зверя лапу и унес в воду. Но все так же, прищурив глаза, смотрит сфинкс на простор набережной, и только шрам от раскаленного удара прошелся по его железному лицу.

В огромной гостинице, видавшей в своих стенах тысячи самых выдающихся людей разных эпох, пусто и прохладно.

За месяцы зимы дом пришел в такое состояние, что потребовал огромного кропотливого ремонта и восстановления вышедших из строя ванн, стен, дверей, окон, полов. Дом отремонтирован. Все сделано руками докторов, медицинских сестер, дружинниц, санитаров, добровольцев из комсомола, госпиталь сверкает чистотой.

Доктор стоит с кистью в руке и масляной краской наводит последний глянец на отремонтированное окно. Он отходит и смотрит на голубую сияющую комнату с видом знатока. Все здесь приобрели вторую специальность: стали плотниками, полотерами, малярами, грузчиками, чернорабочими. Работы было много, делать ее было некому, кроме них. И они без различия пола и возраста трудились так, что теперь дом сияет, и по его блеску можно видеть, сколько сил положили эти люди и как они беззаветно работали.

Тихонов Николай. Ленинградский год. Л., 1943. С. 15–19.

5 июля 1942 г. Военный Совет Ленинградского фронта принял постановление № 001048 «О необходимых мероприятиях по превращению Ленинграда в военный город», которое подписали командующий войсками Ленинградского фронта генерал-лейтенант артиллерии Л. А. Говоров и члены Военного Совета Ленинградского фронта

А. А. Жданов, А. А. Кузнецов, Н. В. Соловьев, Т. Ф. Штыков [112] . Время принятия этого документа и, главное, его содержание говорили о том, что руководители обороны Ленинграда придают этому постановлению исключительно важное значение. В нем не только заявлялось, что «важнейшей и неотложной задачей Военного Совета фронта, городского комитета ВКП(б) и исполкома Ленинградского городского Совета депутатов трудящихся является завершение в кратчайший срок всех мероприятий, обеспечивающих превращение Ленинграда в военный город», но и намечались конкретные меры ее достижения. Руководство обороной города считало, что «решение этой задачи требует оставления в Ленинграде только необходимого минимума самодеятельного населения» для промышленности, занятой выпуском боеприпасов и вооружения; для топливно-энергетической промышленности и транспорта, для бесперебойной работы основных отраслей городского хозяйства, для нужд МПВО и противопожарной охраны города, для продолжения необходимых оборонительных работ и др. [113]

Отметив, что намечаемые планы по эвакуации гражданского населения из Ленинграда систематически не выполняются, Военный Совет Ленинградского фронта первым же пунктом своего постановления обязал исполком Ленинградского городского Совета и Ленинградскую эвакуационную комиссию начиная с 5 июля 1942 г. эвакуировать вглубь страны до 300 тыс. человек (вместе с ранеными). Эвакуации в обязательном порядке подлежали в первую очередь женщины, имеющие двух и более детей; пенсионеры и инвалиды труда с семьями; учащиеся ремесленных училищ; воспитанники детских домов; рабочие и служащие, временно потерявшие трудоспособность; рабочие и служащие эвакуируемых предприятий с семьями; студенты институтов и техникумов, преподаватели, артисты, писатели, ученые с семьями. Эвакуацию предлагалось в директивном порядке закончить к 15 августа 1942 г. «Военный Совет, – говорилось в связи с этим в постановлении, – считает вредным и опасным для обороны Ленинграда недооценку и пренебрежение к делу эвакуации и требует от эвакокомиссии, от первых секретарей райкомов ВКП(б) и председателей районных Советов депутатов трудящихся безоговорочного выполнения установленных планов эвакуации гражданского населения в соответствии с утвержденными контингентами» [114] .

Определив и утвердив список действующих в Ленинграде промышленных предприятий (кроме местной и кооперативной промышленности), Военный Совет поручил городскому комитету ВКП(6) в 5-дневный срок решить вопрос об эвакуации либо ликвидации организаций и учреждений, характер деятельности которых не вызывается необходимостью их оставления в блокированном городе. Наконец, в постановлении Военного Совета определялись лимиты численного состава рабочих, инженерно-технических работников и служащих на действующих предприятиях. На оборонных предприятиях предполагалось иметь 117 тыс. человек; в пищевой промышленности – 25 тыс. человек; в текстильной и легкой промышленности – 29 тыс. человек; для выработки электроэнергии (700 тыс. кВт/ч ежесуточно) и сохранения энергетического оборудования на временно не работающих станциях – 6800 человек; в местной и кооперативной промышленности – 44 тыс. человек; для добычи местных видов топлива – на торфопредприятиях – 14 тыс. человек и на лесозаготовках – 7 тыс. Рабочих временно законсервированных предприятий намечалось частично перевести на действующие предприятия, а остальных – эвакуировать [115] . Исполкому Ленгорсовета поручалось до 15 июля 1942 г. разработать план сокращения сети магазинов, столовых, сберегательных касс, судов и других учреждений по районам, а также план усиления МПВО и пожарной охраны города, предусмотрев в нем увеличение их личного состава [116] .