Лицо Джозефины с каждым новым словом Галлагера все чаще менялось, вытягиваясь в удивлении и оцепенении. Галлагер быстро поднял голову и посмотрел на подругу, которая потеряла дар речи.

— Не думала, что когда-нибудь скажу это, но Микки и впрямь тебя любит, чертов ты дурак.

— Наверное. Но я не болен.

— Ты спиздил ребенка.

— Но я ведь ничего с ним не сделал. Заботился, покупал подгузники.

Йен и впрямь верил в то, что совершал благое дело, которое никому не навредило. Джозефина устало потерла переносицу. Осознание всего бардака в жизни Галлагера вводило в банальный ступор.

— А ты как дошла до состояния самоубийства? — помолчав, спросил Йен.

— В очередном приступе, — отмахнулась Джо.

— Это нечестно. Я рассказал тебе все, и где отдача?

Джозефина вздохнула. Рыжий был прав. Должен же хоть кто-то услышать ее исповедь о тяжких эмоциональных промежутках ее жизни.

— Сначала у меня были проблемы в школе, потом я узнала, что моя мама умрет через пол года. Позже ты начал вести себя, как недоумок, и исчез. А после этого всего я уже на все плюнула и перестала принимать таблетки, даже в моменты приступов. Ну и… Однажды, все стало совсем плохо.

— Что с мамой? — Йен смотрел в лицо Джо таким шокированным взглядом, что та и сама снова испытала те же чувства, что и два месяца назад.

— Рак.

— Черт, и давно ты узнала об этом?

— За день до того, как ты пришел ко мне, — девушка отвернулась, пытаясь не выпустить наружу слезы.

— Боже. Прости меня. Я не знал, — холодная ладонь парня коснулась рук Джо и чуть сжала их. Девушка снова повернулась к нему и посмотрела в его виноватое лицо.

— Ты не виноват.

— Виноват. Я делал, что хотел и ни о ком не думал.

— Тогда давай заключим договор? — предложила Райли. — Ты пьешь успокоительные, а я — антидепрессанты.

Йен улыбнулся и тихо рассмеялся, опуская взгляд и качая головой.

— Дело — дрянь, да? — спросил он.

— Очнись, Йен. Мы с тобой психи, бесповоротно и окончательно.

***

В день, когда Джо и Йена выпустили, все словно становилось на свои места. Ей становилось лучше и антидепрессанты действительно все упрощали, чего нельзя было сказать о состоянии Йена. Его приступы продолжали свои повторы, и парень большую часть времени находился в упадническом состоянии. На предложения девушки вернуться в школу Галлагер лишь горько ухмылялся и отказывался. Возможно, плохо влияло на Йена и то, что он отказывался общаться с Микки, игнорируя его звонки и смс.

— Почему ты его игнорируешь? — спрашивала Джо, замечая на дисплее знакомое имя рядом с пятнадцатью пропущенными.

— Он не смирится с тем, что я поехавший.

После этих слов ни разубедить Йена, ни уговорить хотя бы поговорить с Милковичем у Джо не получалось. Она и сама не заметила, как сильно привязалась к этому конопатому существу и испытывала раз за разом за него тревогу и волнение.

После уроков Джо по обыкновению торопилась к Галлагерам. Здесь уже все привыкли, что Лип уехал учиться в университет и словно по волшебству, теперь его место занимала Райли, которая ошивалась здесь едва ли не двенадцать часов в сутки. Найти Йена обычно было не трудно: он либо валялся в кровати, либо сидел на заднем дворе. Но в этот раз все обстояло немного странно: Джо, по обыкновению обежав весь дом и не найдя парня, вышла на задний двор и едва не свалила с лестницы Карла с тостером в руках.

— Что происходит? — спросила она, выгнув бровь и спускаясь по лестнице.

— Хочу провести шокотерапию, — отозвался Карл, бросая тостер в бассейн, наполненный водой и осенними листьями. Тостер шлепнулся в воду, обрызгав подходящую к бассейну Джо.

— Надо было воткнуть его в розетку, — насмешливо сказал Йен. Джозефина заглянула в бассейн и увидела на поверхности воды Галлагера с раскинутыми в стороны руками.

— Развлекаешься? — спросила она, схватив край рубашки парня и потянув его на себя. — Вылезай, простынешь.

— Небо сегодня удивительное, — сказал он, улыбаясь. Джо выловила тостер и бросила его на траву. Второй рукой она заставила Йена все-таки подняться на ноги и помогла ему выбраться на землю.

Заставить его переодеться оказалось еще труднее, но, таки справившись с поставленной целью, девушка насобирала одеял и укутала в них продрогшего Галлагера. С ним было порою труднее, чем с пятилетним ребенком. А это значило только одно: он снова перестал пить таблетки.

— Мы ведь договаривались, — сложив руки на груди, сказала Джо.

— Мне было погано.

— Потому что ты перестал пить лекарства, блин.

— Мне погано, когда я пью их.

— Это не навсегда! — девушка всплеснула руками и, психанув, пнула стул ногой. — Ты как маленький ребенок! Тебе всего-то потерпеть неделю, и твое прежнее состояние вернется.

— Не хочу я ждать неделю! — Галлагер соскочил со своего места, сдергивая с себя одеяла и в гневе выкидывая их в сторону. — Чего ты тут скачешь вокруг меня, как мамаша? Фиона подослала?!

— Я это делаю, потому что мне не все равно!