Он хмуро осматривался, поблескивая механическим глазом. Младший тоже, сколько ни крутил головой, не наблюдал ничего похожего на тайный ход. Понятно, что он должен быть замаскирован от посторонних глаз, но ведь не до степени полной неразличимости! Может, за тем шкафом? Или за вот этими мешками? Или…

— Ага! — выдохнул он с радостью решившего трудную задачу школяра. — Вот оно что. Нам нужно опуститься еще глубже.

— Что за… — Старший осекся. Уткнулся взглядом под ноги. Просветлел. — Что-то я порядком отупел, дружище. А ты — нет. Ценю. Давай-ка пошевеливаться.

Вдвоем они в несколько экономных движений свернули вытертый половик и откинули его в сторону. Внизу обнаружилась стертая заподлицо откидная дверь в еще более глубокий погреб. Там, вероятно и следовало искать нужный проход.

Младший дернул за тусклое латунное кольцо.

— Заперто!

— Я бы удивился, будь эта дверь гостеприимно распахнута, — пробормотал Старший, подступая. — «Добрейшего утра, друзья, не желаете ли совершенно даром прогуляться по самой большой тайне Города?» Я не очень высоко ценю Хранителей, но такую тупость… неспособны даже… Ага, вот она.

В руках у него оказалась фомка. Вор уверенно воткнул ее в едва заметную щель между дверью и остальным полом и принялся расшатывать. Старые доски скрипели и жаловались, но поддавались туго.

Сверху раздались шаги.

— Эй, уважаемые! Вас там что, понос прихватил? Обоих?

Младший метнулся к выходу, пыль клубилась в полах его плаща, словно пушистые крылья.

— Товарищ мой, того… животом мается, — сказал он, извинительно улыбаясь и топоча сапогами по лестнице. — Может, у него… индивидуальная непереносимость к вяленому мясу, я не знаю. Вы туда ничего не добавляли такого в последнее время? На пиво-то я не могу грешить, оно отличное, очень легко пошло… думаю, вам следует его экспортировать, кучу денег заработали бы.

Он нес околесицу, поднимаясь по ступенькам и заглушая звуки из погреба. Хозяин — темная фигура на фоне светлого квадрата — упер руки в боки и помотал головой.

— Чушь какая-то… вы чем там занимаетесь?

— Мне уже лучше! — донесся снизу голос вора. И раздался еще какой-то звук, который не получилось заглушить. Младший понял: это сломался заржавелый язычок замка. Гаррет добился своего. Хозяин сделал движение, словно собирался спуститься.

— Что это?

— Ему уже лучше, вы же слышали! — Младший развернулся и припустил обратно в подвал. Теперь все решали секунды. Он влетел в помещение — черной беззубой пастью зиял отвор в полу, наполовину забравшийся в него Старший выглядел какой-то гротескной жертвой невиданного монстра. Он корчил гримасы и, видимо, пытался нащупать ногой очередную ступеньку, но не преуспевал.

Застонала под тяжелыми шагами лестница. К ним направлялся гость и, возможно, не один.

— Быстрее! — прошипел Младший.

— А внизу наверняка холодная и вонючая вода, — пробормотал мастер-вор. — Так всегда бывает.

Он отпустил руки и исчез в проеме. Раздался громкий всплеск.

— Я ненадолго, но мне по большому! — рявкнул Младший больше для конспирации, рыбкой ныряя вниз и последним невероятным усилием захлопывая крышку секретной шахты. Пускай хозяин ломает голову насчет таинственного сортира, поглотившего сразу двоих посетителей!

Эта мысль согрела его, когда, кирпичом пролетев метра три, он плюхнулся в воду. Вокруг было темно, сыро и холодно. Но самой воды оказалось едва по щиколотку. Что радовало.

— Эй, Старшой! — позвал он. С чего это вдруг «Старшой»? — Ты где?

— А ты угадай, — раздался глуховатый голос в паре метров от него. Младший сообразил. Это не темнота скрывала от него окружающее, это тоннель, куда уже проник Старший, был ниже уровня его глаз. Он согнулся в три погибели, вытянув голову наподобие любопытного буррика, и шагнул вперед.