– Тогда какой осел поставил ее сюда так рано? Эта штуковина стоит здесь уже битый час! Кто дал разрешение ставить дурацкую башню? Ну что ты смотришь на меня с видом побитой собачки?

Я разумно проигнорировала последнее замечание и как можно спокойнее сказала:

– Послушай, ты сам дал распоряжение, чтобы башню установили за полтора часа до начала. Я тебя всячески отговаривала…

– Чушь! – заорал Перепелкин. – Теперь ты еще и пытаешься свалить на меня свои косяки! Полнейший непрофессионализм. Если эта хреновина растает, я оштрафую тебя, ясно?

С этими словами он умчался на вход – пора было открывать заведение. На улице уже толпились желающие посетить самую яркую вечеринку нового клубного сезона.

Мои глаза наполнились слезами. Это были слезы злости. Весь последний месяц я вкалывала за троих, и, между прочим, это никоим образом не отразилось на моей и без того достаточно скромной зарплате.

Глубоко вдохнув, я отправилась в офис, где, стараясь успокоиться, принялась рассматривать себя в большое зеркало. Скажу вам по секрету, иногда разглядывание своего отражения в зеркале всерьез поднимает мне настроение. Я попыталась одеться в стиле танцовщиц «Мулен Руж», но, по-моему, больше походила на уличную особу. На мне были: отделанный кружевом черный корсет от Дольче, пышная многослойная ярко-красная юбка, одолженная у знакомой танцовщицы, черные колготки в сеточку и изящные алые лакированные босоножки на необыкновенно высокой шпильке (полагаю, к концу ночи я буду валиться с ног в прямом смысле). Волосы завиты в мелкие локоны и собраны в высокую прическу. Завершала образ мушка в виде сердечка, очаровательно смотревшаяся на скуле. Занятая собственным отражением, я не заметила, как в кабинет зашла Викусик.

– Эй, – пропела она, – может быть, выпьем чуть-чуть, совсем-совсем немножко?

– Пожалуй, – мрачно ответила я, взглянув на супругу моего босса и при этом чуть не вздрогнув от ужаса. Вот уж кому на все сто процентов удалось создать образ уличной особы!

– А что это наша девочка такая невеселая? – решила проявить участие Викусик.

– Эйфелева башня тает. Твой муж в бешенстве.

– Ну и черт с ними! Давай просто повеселимся. Кому нужна эта Эйфелева башня? Эй, где наше Martini Asti? – крикнула она официантам.

Мы выпили по бокалу прохладного шампанского, от чего мне сразу стало немного легче. Оставив Викусика выпивать в одиночестве, я ринулась в самую гущу событий. Сначала все шло на удивление гладко. Гости прибывали, башня держалась, шоу получилось невероятно феерическим, парижский диджей вовремя встал на рабочее место и заводил танцпол исключительно позитивной музыкой. Спонсоры были в восторге и отплясывали на VIP-зоне. Я старалась избегать Перепел – кина, готового в любой момент испортить мне настроение, но незадолго до наступления трех часов ночи он настиг меня на лестнице:

– Что такое, на хрен, происходит?

Я лишь вопросительно подняла брови.

– Ты знаешь который час?

– Около трех, должно быть…

– Именно! Без пяти минут, если быть точным. И где, спрашивается, твой дружок, который должен сменить француза за вертушками? Я просил его быть не позднее, чем без пятнадцати, и не сметь опаздывать! И что? Где он?

– Афанасий, я понятия не имею. Должно быть, он появится с минуты на минуту.

– В твоих интересах, чтобы так оно и было! В противном случае я оштрафую тебя на двести долларов.

– Меня? Но за что?

– Да ты хоть понимаешь, что этот идиот играет у нас только потому, что ты с ним спишь? Он уже давно никому на фиг не нужен.

– Но это неправда! Он хороший диджей, у него много поклонников. Он нравится девушкам. На эту вечеринку его пригласили из-за французского псевдонима, а вовсе не из-за меня. И вообще, мы, считай, расстались…

– Мне плевать, что там у вас происходит! Если бы не ты – ноги его здесь не было бы. Только из уважения к тебе этот пережиток прошлого имеет возможность крутить у нас свои пластиночки. Так что, если он сейчас же не появится, минус двести баксов из зарплаты!

С этими словами Перепелкин вихрем унесся вверх по лестнице. Я стояла не в силах поверить в услышанное. Это уже слишком. Я уставилась в пол, мои щеки пылали. Я бы с огромным удовольствием кого-нибудь разорвала на миллиард маленьких кусочков.

– О чем грустишь, красотка? – Неожиданно прямо передо мной возник только что вошедший в клуб Коля, за спиной которого маячили два приятеля, таких же накуренных, как он сам.

– Ты опоздал! – взвизгнула я. – И теперь меня собираются оштрафовать из-за твоей полной безответственности.

– Всего-то на пару минут, успокойся, я уже иду, уже лечу…

– Пару минут? Пятнадцать роковых минут, которые будут стоить мне двести баксов. Впрочем, ты мне их, конечно же, вернешь. Я просто заберу себе твой сегодняшний гонорар. Ясно?!

Коля нахмурился и, подумав секунд пятнадцать, изрек:

– Сашуля, мне совсем не нравится то, как ты общаешься со мной в последнее время. Ты переходишь границы. Продолжай в том же духе, и через пару недель между нами все будет кончено раз и навсегда. Подумай об этом. – Он отеческим жестом взял меня за плечо.