Наконец шлюпка достигла берега. Росс прыгнул за борт и помог перебраться Шарлотте. Воды здесь было по колено, но само осознание того, что она стоит ногами на твёрдой земле дарило совершенно невероятные ощущения. Неуклюже ступая по воде и прижимая к груди отчаянно вырывающуюся кошку, Шарлотта выбралась на берег и тотчас же упала на колени. Шанс гневно мяукнула, спрыгнула с рук хозяйки и принялась вылизываться. Шарлотта же с наслаждением зарылась пальцами в мокрый песок и вдохнула полной грудью. Они спасены. Они будут жить.

— Ты как?

Она вздрогнула, когда на плечо ей опустилась сильная рука.

— Всё хорошо, — Шарлотта подняла голову и, щурясь от солнца, приложила ко лбу ладонь.

— Вставай, — Росс помог ей подняться, — осмотрим местность.

– Да, сейчас, — Шарлотта вымучено улыбнулась и вытерла перепачканной в песке рукой остатки слёз. — Дай мне минуту.

Росс терпеливо ждал, пока она переводила дыхание и отряхивала вымокший подол нижнего платья.

— Умираю от жажды, — Шарлотта облизнула пересохшие губы.

— Так пойдём, отыщем пресную воду, — Росс похлопал её по плечу. — Думаю, твою кошку можно оставить здесь, ничего с ней не случится.

***

Что за ч'yдное ощущение — стоять ногами на твёрдой земле! Каблуки её туфель проваливались в песок, но после четырёх дней в открытом океане это казалось сущим пустяком.

Они миновали пляж и оказались под сенью раскидистых пальм. Росс шагал впереди и, пробираясь сквозь низко свисающие ветви, расчищал ей дорогу. Весело щебетали в зарослях птицы, стрекотали кузнечики и жужжали мухи. Сочно хрустели под ногам опавшие пальмовые листья, а в густой траве заплетались ноги.

— Успеваешь? — Росс обернулся и посмотрел на запыхавшуюся Шарлотту.

Она кивнула:

– Да.

Влажный тропический лес всё теснее смыкался вокруг них, но где-то впереди отчётливо слышался плеск воды. Наконец заросли расступились и взору двоих предстал небольшой водопад. Бурный поток весело перекатывался по каменным уступам и разлетался пенными брызгами. Несколько секунд Росс и Шарлотта смотрели друг на друга, а потом, рассмеявшись, как дети, наперегонки бросились к водопаду. У края обрыва Шарлотта замерла в нерешительности, а Росс, напротив, без всякого страха прыгнул в бурлящую воду. Вынырнул, тряхнул головой и весело помахал рукой:

— Пресная!

Опасливо перебираясь по скользким от воды камням, Шарлотта спустилась вниз, присела полубоком и сняла давно потерявшие вид атласные туфельки.

— Холодная! — взвизгнула она, опустив ступню.

Плеск воды десятикратно усилил жажду и, набрав побольше воздуха, Шарлотта с головой нырнула под воду. Тело обожгло льдом и, оказавшись на поверхности, она закричала. Счастливо, живо, отчаянно. Никогда прежде Шарлотта не чувствовала себя такой радостной и свободной. Подумать только! Она, графиня Экклстон, одетая в перепачканное исподнее платье, резвится в ледяной воде, словно неотёсанная простолюдинка! Матушка наверняка упала бы в обморок. При этой мысли она ещё больше развеселилась и, зачерпывая полные руки воды, принялась жадно пить. Прекрасное чувство. Утолив первую жажду, она, наконец, посмотрела на Росса.

— Лови! — он кинул ей банан.

Шарлотта поймала фрукт на лету, очистила и с наслаждением откусила.

***

Через час с небольшим, вымокшие до нитки и счастливо усталые, они вернулись на берег. Шанс нигде не было видно, но не успела Шарлотта разволноваться, как её новая питомица вынырнула откуда-то из джунглей и деловито несла в зубах пойманную птичку.

Росс отвязал прикреплённые к лодке сундуки и вытащил их на сушу. Слева росла старая изогнутая пальма, и если перекинуть через её ствол кусок ткани, можно соорудить нечто вроде палатки. Среди вещей Шарлотты отыскалась старая тюль, неизвестно как попавшая в сундук, но сейчас оказавшаяся как нельзя кстати.

***

— А теперь закрепи концы колышками, — крикнул он ей сверху.

Шарлотта растерянно покрутила в руках заточенные палочки и неуклюже воткнула их в землю. Первые две упали сразу, но потом она приноровилась.

Когда с установкой палатки было покончено, Росс, вооружившись армейским ножом, отправился за пальмовыми листьями, чтобы выложить ими пол для ночлега. Воспользовавшись коротким уединением, Шарлотта переоделась в чистое нижнее платье и заодно наскоро выстирала испачканное.

Стоя у самой кромки воды, она глядела в лазурную даль, щурилась от яркого солнца, но до сих пор не могла осознать до конца, что всё это происходит с ней. Несколько дней в открытом море, цветущий остров, песчаный берег и эта самодельная палатка — всё казалось ей нереальным, ярким и затянувшимся сном. Шарлотта не могла ответить на вопрос, что чувствует: радость спасения мешалась с тревогой и неопределённостью, а свобода отдавала терпким привкусом горечи и затаённого страха. Прохладные волны обнимали её исцарапанные ступни, но лёгкая боль только доказывала, что всё происходит наяву. Странное это было ощущение — она боялась и одновременно чувствовала себя свободно и легко. Не было роскошных интерьеров и дорогих нарядов; вместо мощёных улиц, наполненных голосами и шумом проезжающих экипажей, её окружал плеск волн, шум ветра и пение птиц. Много места, света и воздуха — хотелось раскинуть руки и закричать то ли от страха, то ли от радости.