Алан хватается за руку душащего, в попытке вдохнуть, но не получается.

– Я не хочу, чтобы вообще кто-нибудь пострадал, - пролепетала я, глядя в глаза друиду, искренне надеясь, что он простит меня за это.
– Только сейчас у меня может ничего и не получится, - пытаюсь воззвать к здравомыслию альфы, или надавить на крохи жалости - что сработает.

– Стоять, - приказывает Владимир Дереку, рванувшемуся на помощь.

И, конечно же, тут я дала маху. Дерек своим выпадом оборвал моё истончившееся самообладание, разбил, как оконное стекло. Невозможно не услышать, как взорвалось моё сердце, когда внимание сибирского альфы остановилось на нём. Его, наверное, и в Париже услышали.

Владимир прищурился, и через секунду, правильно оценив ситуацию, перехватил Хейла поперёк горла. Вторая пятерня впивается в спину моему дорогому волку, прямо в повязку, и я слышу, как Дерек делает прерывистый вдох, не давая вырваться ни звуку.

– Так лучше?
– ехидно любопытствует Владимир, вонзая когти глубже.

Идиотский вопрос!

Дерек обмякает в его руках, словно парализованный, медленно опускается на колени у его ног. Но смотрит таким свирепым взглядом, что будь я Владимиром - давно валялась бы под столом. Только Влад - не я, и честно говоря, не знаю, что вообще может его напугать.

– А если не справлюсь?..
– шепчу я, пытаясь заглотить сердце, которое сейчас просто вылетит изо рта. Господи-боже...

– А ты попытайся, - искренне посоветовал Владимир.

Я медленно поднимаюсь, а сибирский альфа, теряя терпение, подал знак бете, и тот схватил меня за шкирку, подтащив к дивану в два шага.

– Лечи, - вновь приказывает он и сжимает пальцы на горле Дерека, который продолжает героически молчать, но из-под когтей выползают длинные струйки крови.

Я беспрекословно кладу руку на голову парня.

Наверное, я отключилась, потому, что следующее, что помню, это серьезный взгляд Дерека, на лбу у меня лежит холодная влажная ткань - полотенце. Вглядываюсь в его лицо шею - ни царапинки - облегчённо выдыхаю. Прощай, инфаркт, ты был так близко...

– Все знают, где ты живёшь, да?
– зло спрашивает Хейл.

– Только этот адрес. В Бейкон-Хиллс я арендую, - Господи, дура, ничего другого не нашла сказать?

Видимо, Дерек того же мнения, он хмурится, и у меня рефлекторно поднимается рука - разгладить грубую складку между бровей. Поднимается - и обмякает, вовремя одумавшись.

– Алан?
– спрашиваю я, окончательно просыпаясь.

– В порядке, внизу, - отрывисто отвечает Дерек, - с ними. Ты совсем ненормальная?

Кто бы спорил. Нормальная бы в этом мире не оказалась. Я ошибка природы. Или пьяного акушера. Или какого-то пьяного создателя.

– Извини. Сама напросилась.

– Я бы добавил, - легко соглашается Хейл, наклоняется ниже, и снимает с моей головы поднадоевшую тряпку.

Его тяжёлая тёплая рука ложится на мой лоб, его взгляд пытается прожечь во мне кратер величиной с планету, и я почти почувствовала вину. Почти. Если б меня сейчас не одолевало нагромождение термоядерного коктейля других... чувств. Просто, его кисловатый, терпкий запах с привкусом кофе пробирается в ноздри, и это настолько сильно, что я просто не могу... Как если бы вы много лет мечтали увидеть Везувий и тут вас забрасывает точно в жерло. Мне приходится прикрыть глаза, чтобы скрыть выступающие слёзы.

– Слишком близко, - всхлипываю я.

Он послушно отодвигается, но твёрдая ладонь всё ещё лежит на моём воспалённом лбу. Открывает рот, чтобы ещё что-то спросить, а я открываю рот, чтобы найти объяснение моему поступку, которое не будет выглядеть как ложь. Мне так много хочется сказать ему в эту минуту, потому, что я всё ещё под воздействием его близости. И в этот охуетительный момент, самый прекрасный мой момент, который может никогда и не повторится - зазвонил телефон.

О, пожалуйста, неужели этот день никогда не закончится!

Борясь с желанием впечатать в стену эту маленькую звенящую пластиковую тварь, я отвечаю на звонок. Единственный человек, кроме Алана, у которого остался мой номер, кто мог позвонить - Мелисса МакКолл. Ей звонки точно нельзя игнорировать.

– Куда собралась?
– спрашивает Хейл, забирая у меня телефон, когда я делаю попытку подняться с дивана.

– В Бейкон-Хиллс. Отец Стайлза умирает, - тихо отвечаю я.