– Чего? – Возмущенно протянул Андрей.

– Вы все поверите, когда сами с ним столкнетесь.

– Иегова? – Спросил пилот с прикрытой, ненавязчивой усмешкой.

– Бог владеет нашими судьбами, верите вы в него или нет. – Произнес Джо, подведя этим итог. Офицеры с умным молчанием обдумывали его неожиданную реплику. – И когда вы чудом избежите гибели, как это было с майором Брэем, тогда почувствуете, что Он, - тут Джо по привычке указал пальцем вверх, - есть.

– Отставить, бойцы. Довольно сотрясать воздух. – Уайт мастерски пресек бессмысленный спор и демонстративно поднял бутылек для нового тоста. – Тост за удачу. Больше у нас такой возможности не будет, поэтому прошу сейчас поднять бокалы. – Вслед за ним вся команда выстроилась вокруг стола для того, чтобы выслушать его. Серьезный разговор навел на них серьезный настрой и готовность внимательно слушать. – Напомню, что до решающего момента нашей экспедиции, ради которого мы и совершили столь долгий полет, осталось тринадцать дней. Всего тринадцать дней, а выпить мы больше не сможем. – На этой неожиданной шутке он широко, по-настоящему улыбнулся, пожалуй, в первый раз за время полета, затем заметил то же на лицах товарищей. – Пусть удача будет с нами, когда она нам так нужна. – Судя по лицам, команда ожидала чего-то еще. Полковник чуть пожал плечами, дав понять, что речь его окончена, офицеры протянули руки к той самой точке, где традиционно встречались их “бокалы”.

– За удачу! – Громко повторил Джерри.

– За удачу. – Произнес вслед за ним Алексей.

– За удачу. За удачу… - Проследовали реплики товарищей.

В этот самый момент команда была сплоченной, как никогда ранее; эти люди уже пережили достаточно, чтобы оценить друг друга по достоинству, и короткие споры были лишь совместным развлечением. Они знали, что им еще предстояли трудные испытания, но даже не представляли, насколько трудные…

По прошествии часа, команда вновь собралась в кабине пилотов за спиной Уэсли Ричардса, чтобы узреть развязку. Капитан не выдавал своего волнения даже движениями глаз, но вместе с тем ни для кого не заметно перебирал пальцами, больше всего он боялся, что детям не дадут возможности ответить. Но, к всеобщему облегчению, молодая парочка вновь появилась на экране.

Джерри подобрался к Алексею украдкой и шепнул на ухо:

– Не помнишь, что он у него спросил?

– Самое большее, что он рассчитывает получить от нее. – Так же тихо ответил Плутов.

Уэсли, к своему удивлению, не застал парня врасплох. Джером вновь посмотрел в глаза своей любимой, затем на ее отца, чье изображение пятнадцатиминутной давности осталось на экране центра связи, и, поймав себя в точке полного спокойствия и уверенности, дал решительный ответ:

– Больше всего я хочу маленькую дочку, похожую на нее.

Уэсли чуть нахмурил брови, прикрыв рот кулаком. Глядя на экран, он чувствовал напряжение Джерома, Лизы и всего экипажа позади. После короткого, решительного заключения его лицо снова приняло привычный, добрый вид, и, набрав побольше воздуха через дрожащие от сердечного ритма дыхательные пути, он произнес почти расслабленно:

– Ну что ж, думаю, я могу поздравить своего зятя.

От криков за его спиной, казалось, сотряслась вся верхняя палуба; товарищи набросились на него, словно на футболиста, забившего решающий гол. Лиза и Уэсли Ричардс смотрели друг на друга тепло и открыто, как никогда; они были прикованы друг к другу на космическом расстоянии и не могли оторвать взгляда; непонятным предчувствием девушка знала ответ отца, от счастья в груди расширялось дыхание, сердце отбивало победный, стремительный ритм жизни, блеск слезинок накапливался на веках, а в сердце – неутомимое желание скорей соприкоснуться и удержать друг друга в объятиях.

– За Уэсли! – Громко и твердо выкрикнул Алан, подняв бутылку над головой.

– За капитана! – Произнесла команда хором. С момента окончания сеанса связи прошло полчаса, и банкет продолжился с новой силой. Эластичные сосуды снова глухо столкнулись над столом, с этого момента на каждом тосте Джерри считал за правило озвучить это действие словом “Дзыннь”.

– Ты сам то веришь, Уэсли, что выдал дочь замуж? – Задал вопрос Уайт, когда “звон” и возгласы утихли.

– Не знаю…, наверное, еще нет, - ответил Уэсли, прилипнув к стене, - но уж точно скажу, что пока не жалею. Сейчас я далеко и не могу о ней позаботиться, в любом случае, я ей доверяю, я знаю, она не выскочит, за кого попало.

– Хе, конечно, нет. – Вставил Джек с усмешкой.

– Скажите, полковник, - у нескольких человек возник один и тот же вопрос, но Ляо задала его первой, - почему к вам сегодня никто не пришел?

– Почему? – Уайт откинулся на спинку кресла, сложил ладони у живота и задумчиво приклонил голову. – Может быть, некому ко мне приходить... – это был вопрос, с которым он обратился сам к себе.

– Не может быть. – Сказал Ти Джи удивленно и даже немного возмущенно. – А семья? Близкие…?

– У меня есть семья…, и есть близкие. – Уайт смотрел куда-то вдаль, прямо перед собой, все так же задумчиво и серьезно. Меньше всего на свете он любил жаловаться или просто изливаться – вести откровенные разговоры, но теперь это его не пугало. Глядя в их открытые, блестящие глаза, готовые поверить во что угодно, он видел что-то новое и свежее, что не являлось ему раньше. Он долгое время собирал эту команду, чтобы научить выживать, но лишь теперь понял, что не только он учил их жизни, но и они научили его. – Похоже, все близкие сейчас со мной… - После его слов что-то резко изменилось, как будто гром грянул, или, наоборот, исчезли грозовые тучи, и вышло Солнце, и дышать сразу стало легче; никто не произнес ни слова, этот дух доверия возник сам по себе. – Взрослейте, ребята, решительность, уверенность и стойкость – нам необходимы. – Полковник улыбнулся опять и в три глотка осушил свой бутылек.

Так прошел вечер на борту космического челнока Прометей-1. Шампанское, всем на удивление, закончилось, силы и бодрость подходили к концу, команда разбилась на несколько маленьких компаний, где-то совсем трезвых, где-то слегка подвыпивших, где-то уже уснувших. Мария с Ляо уединились в криогенном отсеке за разговором, к участию в котором более никто не был допущен; Джерри спал мертвым сном, в то время как из памяти его стирались фрагменты прошедшей вечеринки, Джо лежал рядом и тупо смотрел на стену перед собой; Ти Джи и Алан заняли отсек полезного груза и, возможно, тоже спали, прямо на шлюпке; Уайт и Ричардс вели интеллигентную беседу за бокалом виски в третьем отсеке, а подполковник Лобков с Алексеем остались на верхней палубе – на местах пилотов…

– …А все-таки, Леха, не по себе как-то. Вроде бы говорим все на одном языке, но все равно я чувствую, что никакого общего языка найти с ними не могу.

– Что так?

– Да не знаю, странные они какие-то, эти американцы…, как дети… И какие-то чересчур…, слишком чувствительные, что ли, наивные, - Андрей с усилием разминал воздух пальцами, отыскивая в голове подходящее описание, - нет, не совсем…

– Сентиментальные? Пафосные?

– Да, да!

– Есть немного. Мне тоже не особо нравится, когда философствуют над тем, что и так проще пареной репы.