Массовые танцы. До сих пор речь шла только об отдельных супружеских парах. Но у многих птиц брачные игры носят групповой характер, охватывая огромное число участников, и разыгрываются из года в год на одних и тех же участках с четко очерченными границами. Такую площадку для танцев птицы храбро защищают от посягательств соперников и содержат в чистоте. Они в таком множестве и так часто собираются здесь, что совершенно вытаптывают траву, так что почва оголяется. В Голландии такие сборища устраивают турухтаны, которые утрамбовывают себе в лугах много круглых токовых площадок, каждая сантиметров шестьдесят в диаметре. Эти голые плешины среди цветущих лугов выглядят очень характерно. По словам Армстронга, турухтаны так привязаны к своим площадкам, что не покидают их и после того, как через них проложат проезжую дорогу. Подобная верность токовищу встречается часто. Один старый вождь даяков, сообщает Биб, показал ему площадку, на которой с незапамятных времен устраивают свои танцы аргусы (Argusianus argus). Всегда на одном и том же дереве происходят брачные игры райских птиц. Гросс описал печальную историю одной популяции глухарей, которая постепенно угасала, так что в конце концов последний в роде остался один-одинешенек на большой территории; он каждый год прилетал на площадку своих предков, освященную обычаем тех счастливых времен, когда она наполнялась шумом птичьих крыльев. Но до самой смерти старой птицы никто не прилетел разделить ее одиночество…

Сами танцы бывают невероятно странными. Армстронг подробно рассказывает о танцах турухтанов (рис. 49).

Рис. 49. Боевые позы турухтана (Phtlomachus pugnax).

1 — поза доминирования; 2 — при подготовке к бою эта поза следует за 1; 3 — поза самца, находящегося перед самками; 4 — одна из фаз боя; 5 — во время стычки клюв часто касается кончиком земли (по Линдеману).

Считалось, что эти птицы устраивают настоящие бои и их танцы — это военные пляски, но, по-видимому, это лишь комедия сражения, позволяющая им демонстрировать особенности оперения и поведения, служащие раздражителями для самок. Самцы бросаются друг к другу, затем внезапно останавливаются на согнутых ногах, с низко опущенной головой, со взъерошенными перьями. Спустя несколько секунд птица как бы пробуждается, устремляется в другом направлении или, наоборот, тихо опускается на землю, будто теряя силы. Время от времени турухтаны подпрыгивают, или кружатся один вокруг другого. В момент предельного возбуждения все эти самцы, которые набрасываются друг на друга, а затем внезапно останавливаются как вкопанные и подпрыгивают, ероша перья, с поднятыми воротниками, представляют неправдоподобное, феерическое зрелище. Самки попадают в самую гущу, но, по-видимому, сохраняют полное хладнокровие; каждая подходит к своему избраннику, застывшему в причудливой позе, касается его головы или гладит его перья клювом; это — приглашение.

У американских птиц Centrocercus (родич фазанов) площадка для танцев имеет ширину до двухсот метров, а длину — более шестисот; на ней могут одновременно изощряться в искусстве танца четыре с лишним сотни петухов. Они не подходят друг к другу ближе чем на десять метров, а приближаясь, всегда принимают боевую позицию; нередко возникают драки. Отдельные зоны, по 5–6 квадратных метров каждая, предназначены для самок. Достигнув половой зрелости, они держатся каждая в своей зоне, где находятся под охраной нескольких петухов, спаривающихся с ними в соответствии с существующей иерархией.

Весьма интересны описания брачных танцев канадских журавлей, сделанные Нельсоном (1887 год) и Брандтом (1943 год). «Меня очень позабавили, — пишет Нельсон, — штуки, которые выделывали рядом со мной два канадских журавля (Grus canadensis). Тот, что прилетел первым, недолго оставался один, вскоре к нему присоединился, издавая звонкие, отрывистые крики, второй… И обе птицы запели, испуская быстро следовавшие один за другим призывные крики. Вдруг самец — он явился вторым — повернулся к самке и отвесил ей глубокий, почти земной поклон, который завершился быстрым скачком. Еще один пируэт — и, оказавшись лицом к лицу со своей подругой, он изогнулся в еще более глубоком поклоне, свесив вниз крылья. Самка ответила тем же, и тут уже принялись танцевать оба — они то взлетали, то подпрыгивали, а в промежутках церемонно, с комической важностью раскланивались друг с другом. Легко выделывая па какого-то непередаваемо смешного менуэта, то подпрыгивая, то будто скользя, пара иногда на несколько минут останавливалась, не переставая, однако, раскланиваться направо и налево».

Брандт рассказывает, что, когда две птицы начали танцевать, сопровождавшие его мальчики-эскимосы принялись аккомпанировать танцу, стуча по обтянутому кожей каяку. «Они запели «песнь журавлей», сопровождая ее дробью своих импровизированных барабанов. И пока они пели, две большие птицы продолжали танцевать в такт этой дикой, странной музыке. Стоило молодым людям ускорить темп — птицы начинали двигаться быстрее; замедлялась музыка — замедлялся и танец».

Широко распространен круговой танец, исполняемый обычно вокруг какого-нибудь предмета, например дерева, стоящего в центре, причем танцоры, описывая большие круги, несутся друг за другом. Такой танец исполняют индюки. Так же танцуют и шилоклювки. Розовый скворец (Pastor roseus) тоже исполняет круговой танец. При этом он быстрыми шагами движется вокруг самки, стоящей в центре. Крылья и хвост у него подрагивают, перья на горлышке и на хохолке взъерошены, он громко распевает; самка вначале довольно молчалива, но вскоре начинает подпевать самцу и бегать вслед за ним; так они кружат все быстрее и быстрее.

Иногда шесть-восемь серых гусей образуют большой, метров десять в диаметре, круг; один самец танцует в центре, а остальные, правда не всегда, сопровождают его танец приглушенными отрывистыми криками.

По словам Армстронга, некоторые птицы во время брачных игр будто впадают «в экстаз». Американские глухари в таком состоянии не замечают койотов…

Остается добавить, что с незапамятных времен люди знали танцы птиц, любовались ими и подражали им; таково, например, происхождение танца, в котором люди имитируют поступь журавлей; Тезей, вернувшись с Крита, исполнил этот танец вместе с девушками и юношами, спасенными им от Минотавра. Чукчи имитируют в своих танцах турухтанов, австралийцы — эму. Многие танцы, в том числе и европейские, носят на себе печать этого подражания; одна из фигур баварского народного танца «шуплятлер» воспроизводит брачный танец птиц местного вида: танцор перепрыгивает через партнершу, прищелкивая языком и хлопая в ладоши, ударяет рукой оземь, а затем прыжком приближается к даме, широко раскинув или, наоборот, свесив до земли руки.

Обычно те особенности внешности и поведения птиц, которые имеют отношение к размножению, легко бросаются в глаза, так что даже человек способен их различать. Иначе обстоит дело с признаками, на которых основано распознавание близких и соседей. Обыкновенные чайки, например, узнают только непосредственных соседей; вороны в небольших колониях, как считает Лоренц, все знакомы друг с другом. Очевидно, это узнавание основано, как и у крачек, на мельчайших деталях, бесспорно достаточно четко выраженных, если утки Anas acuta узнают друг друга, как пишет Хохбаум, на расстоянии трех, а малиновки — на расстоянии более тридцати метров. Из способов узнавания известны только немногие, основанные на отличительных признаках головы, — чуть было не сказал — лица. Лоренц приводит рассказ Хейнрота о лебеде, который напал на супругу, когда голова ее была погружена в воду, и «спохватился» лишь после того, как та подняла голову. Конечно, и особенности голоса играют роль: некоторые птицы (Lepidocolaptes) из отряда воробьиных отличают голос супруга в многоголосом хоре сородичей, слетевшихся на одно дерево.