— Спускайся, — крикнул Рикард, — я тебя поймаю! Сам он почему-то предпочел стоять поодаль, в сугробике. Не нашел коньки? Я сделала глубокий вдох и направилась к горке, с визгом устремившись вниз. Рикард ждал в конце дорожки, но то ли не успел среагировать, то ли хотел поржать — я пронеслась мимо и скрылась в сугробе. Что ж, признаю, организовано все было мастерски — в сугроб падать оказалось куда приятнее, чем в стену дома.

— Обещал поймать! — обиженно фыркнула я, выкопавшись из снега. — Ты же не падала. — Я думала, ты тоже пойдешь кататься. — Сырочек, если я выйду на лед, я не доеду до ди Амосов. Я выгуливаю тебя, ибо говорят, что после физических нагрузок не так хочется убивать. — Ой, можно подумать, — фыркнула я. И унеслась на другой конец катка. На самом деле восстанавливать давно забытые умения оказалось потрясающе. Мне почти удалось не падать, только раз я слегка приложилась коленом.

Рикард наблюдал издалека, прислонившись плечом к стене дома. Я старалась рассматривать его украдкой. Одинаковые вопросы, по кругу, снова и снова, отсутствие ответов. Это что ли, взрослая жизнь? Если так, то в наивном детстве было куда проще.

Он был без шапки, и, когда пошел снег, явно замерз. Я хоть и немного злилась, в основном из-за разбуженных встречей с Амалией воспоминаний, совсем не хотела, чтобы вместо поездки к ди Амосам Рикард лежал с температурой.

— Накаталась? Уши отморозила, Сырочек? Он был удивительно хорош, хоть и кутался в теплую зимнюю куртку. Когда я расшнуровывала коньки, вдруг подумалось, что а мог ведь провести время с отцом. Более чем уверена, что у них нашлись бы темы для разговора. Или навестил бывших коллег по службе, или просто отдохнул у себя, не вылезая на мороз, чтобы дать мне покататься. А поди ж ты, откопал коньки и вид сделал, будто случайно.

Я боялась снова делать шаг навстречу, предыдущие два раза кончились не слишком хорошо. Но ведь должно мне хоть сегодня повезти? В порывистом и быстром движении я поднялась и обернулась, чтобы поцеловать мужчину.

Ну, это в теории. Потому что на практике Рикард вдруг решил сделать то же самое, а поскольку мы оба, кажется, не были уверены в своих силах, то и поцелуй немного… не получился. Я вписалась носом прямо в его подбородок. Сначала просто охнула от неожиданности, а потом

почувствовала боль и крупные алые капли окрасили снег.

— Николь! — воскликнул Рикард таким укоризненным тоном, что мне стало ясно — отец из него получится неплохой, а вот муж будет исключительно спящий на диване. — Запрокинь голову! Одновременно запрокидывать голову, сжимать переносицу и смеяться получалось очень плохо, отчего становилось еще смешнее. К тому же я так и не успела переобуться, хоть из коньков выпала и то неплохо. Рикарду пришлось поднять меня на руки и в таком виде занести домой.

Где мама украшала гостиную композициями из цветов. Она, увидев меня и залитое кровью лицо, охнула.

— Что случилось?! Никогда еще меня не преследовали так неудачи. Впору увериться, что и впрямь не судьба. Хотя меня внесли домой на руках, довольно приятно.

— Детка, что с тобой, ты упала? Мама захлопотала вокруг: сначала сбегала за зельями, потом уложила меня на диван, потом начала капать мне в нос капли и прикладывать компрессы.

— Да ладно, — хмыкнул взиравший на эту суету Рикард, — не сломала же, просто разбила. — Хорошо тебе говорить, — буркнула я. — Тебе ничего не будет, ты крепкий! — Сырочек, хруст носика нанес мне тяжелую моральную травму. Он сел рядом и осторожно погладил кончик моего припухшего носа. — Вылечи меня магией, я знаю, что ты умеешь! — Никакой магии! — крикнула мама из кухни. — Тебе еще детей рожать, вот еще придумала! Я сейчас все приготовлю. — Тогда я на праздник не пойду. У меня будет синяк! — Нашла отмазку, — тихо хмыкнул Рикард. — А я думал, жизнь тебя научила, что если ты не идешь на праздник, то праздник идет к тебе. — Издеваешься над больной девушкой? Я, между прочим, об тебя ударилась. — Ну давай я тебе поцелую, где болит, — коварно усмехнулся этот гад. Правда, я за полгода уже научилась отвечать на его подколки: — Нет, когда я обо что-то ударялась, папа демонстративно это “что-то” пинал, мол, с обидчиком разделался. М? — Мне не нравится такая игра, — теперь уже Рикард надулся. — Но мне приятно, что ты решила меня поцеловать. — Толку то, — вздохнула я. — Ничего не вышло. — Лечи носик и поговорим об этом еще раз. Прикасаться к носу было немного больно. К счастью, мама заверила, что горбинки не останется, да и последствия в общем-то несильного удара сойдут буквально за день-другой. Как по мне, применить бы магию, но с мамой спорить было бесполезно. В меня залили несколько зелий и отправили наверх, лежать и отдыхать.

Лежать и отдыхать было скучно. Котецио пристроился под боком и убаюкивающе мурчал. Я то проваливалась в сон, то лежала и размышляла. И все же, несмотря на очередное фиаско с поцелуем, я была довольна вылазкой на улицу. Да и фиаско условное — меня же не обломали… только чуть-чуть побили, ну так это я и без Рикарда могла сделать. Почему-то светлокожие всегда легче прочих

получают синяки и ушибы.

Но надо ж было именно сейчас!

В общем, наутро вставала с нехорошим ощущением, что хоть нос и перестал болеть, припухлость никуда не исчезла. Но я ждала легкую красноту, может, синяк — взял пудру, да замазал. А никак не красную опухшую переносицу и фингал сбоку, как будто я не врезалась лицом в твердую мужскую скулу, а как минимум лицом дверь открывала.

Прибежавшая на мои вопли мама тяжело вздохнула.

— Что ж, придется послать к аптекарю, за мазью. Ох, Николь, я думала, мы с тобой уже вышли из возраста, когда тебе надо прятать разбитые коленки и синяки на лбу. Может, скажешь, как ты так неудачно упала? Сказать, что я пыталась поцеловать жениха, которого сама же и пыталась бросить? Уж лучше еще раз въехать во что-то носом, я краснела от одной мысли, что придется рассказывать о случившемся. Поэтому я, отчаянно пытаясь сохранить спокойствие, пробурчала:

— Просто упала, подумаешь. — Горе, — ласково улыбнулась мама. — Или чудо, тут уж с какой стороны посмотреть. Ладно, я пошлю за мазью и завтра будешь как новенькая. Кстати, платье тебе уже привезли… — Мама! — вздохнула я. — Ну как мне на праздник идти с синяком на весь нос? — Детка, замажем пудрой. — Все равно будет видно припухлость. Мам, можно вы без меня, а? — Но милая, ты всегда участвовала в семейных ужинах. Люди знают, что ты приехала. — Скажи, что я приболела. Все поверят, ведь я приехала с моря. Мам, так или иначе синяк заметят, подумай, что скажут. Я уехала, Рикард уехал за мной под предлогом отпуска, а вернулась я вместе с ним и подбитым носом. Зачем вам вечер, переросший в скандал? Мама прищурилась.