— Как бы не удрал этот крендель, — произнёс прапорщик. — Подумает, что его золотую побрякушку решат отобрать и даст дёру. Может, стоит её у него изъять?

— В вещдоки?, — хмыкнул Андрей.

— А хотя бы так, — согласился с ним тот. — Вещь, как я понимаю, ценная. Или как, Максим?

— Очень ценная, — подтвердил я. — С ней простые люди могут открывать порталы, были бы кристаллы.

— У Асгаласа не все гнёзда с камнями? Что это значит?, — спросил меня Петрович.

— А чёрт его знает, — развёл я руками. Вот так я прям всё и рассказал, хватит пока с них, и так многое им выложил.

— Андрей, — Петрович обратился к парню, — сходи к Асгаласу и забери у него амулет или проследи за ним, чтобы не удрал, — потом обратился ко мне. — Максим, а что ваши начальники могут предложить за этот амулет?

Андрей, который уже встал со стула и сделал несколько шагов к выходу на улицу, остановился и повернулся ко мне.

— Если амулет рабочий, что точно я сказать не могу вот так с полпинка, то можете получить многое. Хотя бы тот же порох, одежду, лекарства.

— Иных обучить можете?, — прямо спросил он.

— Их не обучают, а выявляют. Если они есть среди вас, то вполне можно договориться на инициацию.

— А кристаллы дадите, эти, м-м, тикеры?, — спросил Андрей, не дав открыть рот Петровичу.

— Вот этого я не знаю, — пожал я плечами. — Может быть, полсотни кристаллов наш глава и отсыплет, но только один раз и не более этого количества. Только зачем вам иные и камни, лучше присоединяйтесь к нам. Вы здесь выживаете, а у нас в посёлке люди живут. Дваили три иных, если они вообще есть среди вас, с мизерным количеством тикеров вам как мёртвому припарки.

— Ага, — саркастически произнёс татарин, — то-то ты про войну с пигмеями рассказывал, и сколько народу погибло уже, про тех тварей хищных. У нас тут всё тихо, ну, если далеко не заходить в лес, но нам это и не нужно, нас море кормит хорошо.

— Пигмеи вас не беспокоят, потому что Асгалас перекрыл им портал и я не знаю так ли будет продолжаться, если амулет мы заберём к себе. Морское меню скоро надоест, как и надоест ходить оборванцами. Так, девчата?, — я посмотрел на Машу с Катькой.

Отвечать они не стали, опустили взгляд в пол.

— Ладно, пусть не за учёбу, но порох, свинец, одежду с лекарствами дадите?, — спросил Петрович.

— А что за лекарства? С Земли? Не просроченные?, — тут же поинтересовался Андрей.

— Ты бы шёл поскорее, парень, пока ещё есть шанс за что-то поторговаться, — посоветовал ему прапорщик, — а то удерёт ваш приживала вместе с цацкой, и хрен вы увидите одежду с порохом.

Андрей тихонько выругался и заторопился на выход.

— Лекарства очень хорошие, из местных травок. У нас за их изготовление отвечает иная.

Хотел я ещё один аргумент привести, да не стал. Может быть, и сами догадаются, что рано или поздно их иных Медведь сманит к себе, соблазнив красивой жизнью и постоянным наличием волшебных кристалликов, к пользованию которых люди быстро привыкают. И ещё интересно, почему они не желают примкнуть ко мне, неужели так привыкли к власти даже такой мизерной, что подчинение чужому дядьке им как кость в горле?

Абашев попытался поторговаться дальше, но Петрович его урезонил, напомнив поговорку про шкуру неубитого медведя.

— Максим, вы устали после тяжёлой дороги, ступайте отдыхать, — решил закончить беседу Петровичу, отправив меня и моих спутников к основному отряду землян. — Завтра ещё увидимся, на свежую голову ещё раз обсудим наши дела.

— Хорошо, Петрович, — кивнул я. — Тогда до завтра.

Когда отошли от бунгало на порядочное расстояние, Стыдин, молчавший всё время, что мы провели за столом, предложил:

— А, может, сами отберём этот амулет? У нас автоматы имеются, парни все крепкие. Мы этих задохликов легко сметём, а за амулет твои начальники наградят хорошо, а?

— Совсем офанарел?, — опешил прапорщик. — На своих руку поднимать, крысятничать? Они нам еду и крышу предложили, а мы их свинцом в награду?

— Александ Сергеевич, я сам из этих начальников, позабыл? И мне сильно не нравится твой вариант.

— Ну, нет так нет, — ответил, как ни в чём не бывало Стыдин. — Просто так предложил.

Глава 16.

Ночью земляне разделились на два лагеря: те, кто заснул, как мёртвые и на тех, кто не смог сомкнуть глаза от пережитого потрясения. В первой части были все дети и большая часть мужчин, во второй практически все девушки. Женщины и дети расположились под навесами, мужчины легли под открытом небом (отцы поближе к детям), вместо кроватей — охапки травы, веток, стопка пальмовых листьев.