– Ты и раньше мог - непонимающе напомнила я.

– Мог, но не решался, считал вы просто из жалости меня признали. Они же отказались от меня, я не верил, что могу быть нужен кому-то по-настоящему - горячим шепотом признался мне Рауль.

– А теперь?
– ласково улыбнулась я такой непосредственности юноши.

– А теперь, дорогая тетушка, я не в чем не сомневаюсь. А вот до них мне больше дела нет.
– у Рауля даже голос изменился, он ответил уверенно и гордо.

– Рауль, я совсем забыла тебя спросить, а Селену ты видел?

– Да, конечно. И Селену, и Лауру. Они интересные. Лаура немного похожа на вас чертами лица, но изо всех сил старается это скрывать. А Селена наоборот, совсем не похожа на Леди Гледис, и то же старается это скрыть. Хотя может внешне и похожа...Но они совсем разные, даже не знаю, что еще сказать. Забавно, да?
– он отвечал, но я видела, что его интересует уже совсем другое. Парень обрел цель в жизни, - Вы позволите мне ненадолго уйти, кровь забрызгала ворот рубашки...

– Тени заберут тебя?
– мне не хотелось расставаться с ним, вот так сразу.

– Они сказали, обучение будет ночью и днем я смогу быть при вас - он улыбнулся.

– Хорошо, тогда иди.

Рауль встал и наклонился что бы поцеловать мне руку, но я притянула его к себе и коснулась губами щеки. Он так покраснел, что мне показалось, я обожгла губы. А потом неловко приобнял, шепнул "спасибо" и почти выбежал из комнаты. Все же он очень походил на Гледис, и в любви, и в ненависти отдается до конца. Похоже они с Криспом не зря его боятся. Хотя сами же и спровоцировали случившееся. Но в данном случае я старалась не для себя. Моя девочка будет под надежной защитой.

Тем не менее, что Рауль почувствовал в Селене?
– Совсем не похожа на Гледис... Как такое вообще возможно? Селена была её копией с самого рождения. Это стоило обдумать.

"Никогда неизвестно, что будет, если положение вещей изменится. Но разве известно, что произойдет, если все останется на своих местах?"

Элиас Канетти

Так и проходили мои дни до предстоящего Бала. Днем я выслушивала отчеты Рауля о его обучении у Теней, чему-то поражалась, что-то мне было знакомо, но почти всегда я заживляла его раны. Обучение шло ускоренными темпами, ведь он был выпускником и многое умел, но это было и опасней, поскольку его натаскивали сразу на боевое оружие Теней. Ночью он уходил на обучение, а я пыталась решить две задачи, что же чувствовал в Селене Рауль и как мне надлежит вести себя на предстоящей бойне, в смысле, на Балу, чтобы не подвести Тэо.

И еще я удивлялась самой себе, своему искреннему интересу, который у меня вызывал Рауль. А он, почувствовав этот интерес, как-то сразу поверив в него, раскрылся удивительными гранями. Рауль действительно больше походил на Гледис, но ту, которую я не знала. Зато теперь я понимала отца, его любовь к ней. Если она так же безоговорочно, на веру принимала его слова, как Рауль мои. Если так же по-детски радовалась похвале или замирала от его недовольства, с трогательно прикушенной губой.

То да, конечно, ребенок не умеющий еще ничего, даже толком обслужить себя, но смотрящий на тебя с презрительностью опыта Королев и их знаниями, любовь к себе вызвать просто не мог. Да я и не старалась, у меня была потребность в любви, но не в его любви, внутренне отец был мне чужд. Со мной "синдром Бога" у него не прошел. Я была не испытанием для отца, а его карой. Неудивительно, что он исчез. Как только смог.

По прошествии стольких лет я могла признать, что была ему благодарна, за многое. За то, чему он научил меня сам или дал возможность научиться у других. Что же касается любви отцов и детей, теперь, когда через мои руки и душу прошли многие я готова, была признать, что подчас любя ребенка, ты не признаешь в нем права быть тем человеком, каким он родился, каким становиться на твоих глазах. А он, подрастая, считает это предательством и больше уже никогда не поверит в глубокий смысл слова "любовь".

Это в чем-то объясняло ту нетерпимость ко мне, которую демонстрировала Лаура, при всяком удобном случае. Хотя и тут все не было однозначно и с её, и с моей стороны, но она все же была моей воспитанницей. А не дочерью, пусть и приемной. Как и Себастьян. Ведь не только взрослый может или не может любить Судьбой приведенного к нему ребенка, у ребенка то же есть это право. И он полностью воспользуется им, как только подрастет и сможет сам обеспечить себя. Сердцу не прикажешь, как ни банально это звучит.

Вечером, на кануне Бала мои покои заставили цветами. Леон, находившийся при мне почти неотступно, к ночи уже привычно сменив человеческую ипостась на волчью, (так он лучше воспринимал окружающее), отчаянно чихал. Но Лаэрта была категорически против того, чтобы все убрать.

– Госпожа, это цветы Кланов, всех. И малых, и больших. Вы оскорбите их, отказавшись принять.

– Я никого не хочу оскорбить, я беспокоюсь о Леоне, еще немного и у него начнется сенная лихорадка.

– Леон перекинется в человека и поохраняет ваши двери со стороны коридора. Вам предстоит выбрать платье, без примерки не обойтись, а вот без лишних, бесстыжих глаз, легко!