Магички в Ковене изучали основы лекарства и могли принять роды и зашить рану на любой части тела как женщины, так и мужчины. Принцесса только тем и отличалась от более взрослой женщины или девушки другого статуса, что не дошла в близости с любимым до конца. Но невинности дети Чесмена лишались рано. Хотя бы потому, что боги чесменских рас были естественны и чувственны. И ничто в человеческом теле не считалось запретным. Но в отношениях, особенно среди людей высокого положения, были определённые поведенческие ограничения. Это касалось и статуса и личного выбора. В моих отношениях с Лами было и то, и другое.

Где-то в этом выборе маячил и проклятый Храм Веледа - моя ответственность и страх с самого детства. Вот он мой путь к Храму. Когда я разберусь с ним, моя любовь, возможно, обретёт свободу.. А что касается любовного опыта, так главное, как по мне, любовь и искренность чувства. Тогда достаточно одного соприкосновения рук и сердце падает, сбивая дыхание. И хочется плакать от нежности, заливающей сердце. Вот уж никогда не слышала ничего подобного от парней, испробовавших лучших профессионалок из Домов Услад. А уж кто, как они знает все тайные игры с телом. А Лами, когда теряет голову, распространяет вокруг себя такой букет из чувств, что можно просто лишиться сознания. Такое ощущение, что ты трава, которая пробивается из под снега. В тебе столько сил и восторга.. И пахнет он, в этот момент, весной и свежей зеленью.

Над моей головой пронёсся ночной летун. Странный. Летуны маленькие, тёмно-зелёные. Днём они спят на верхушках деревьев в листве. Цепляются за ветки лапками и повисают, как листочки. Глазки у них как тёмные бусинки. А этот большой, чёрный. И глаза красные. Никогда таких не видела. Вот снова метнулся и громко засвистел, как-будто предупредить о чём-то хочет. И тут я услышала, как забеспокоились таймахи. И откатилась от костра в темноту. В то место, где я только что сидела тупо ткнулась стрела. Керан уже лежал рядом. Клубком тени на другой стороне поляны соткался Варг. Таймахи, слава Саоту, с другой стороны рощи, и научены ложиться по сигналу.

Не сразу поняла, как получилось, что я одновременно прячусь в кустах и ползу к котомкам, что лежат у костра. Потом, когда тьма выплюнула дрожащие от жажды крови древки стрел, до меня дошло, что умница Труми запустил морок. А следом, вполне адекватным ответом, прилетели ответные выстрелы от Варга и Джейраха. Об этом догадаться было просто. Тень Варга я видела. А Джейрах самый лучший стрелок среди нас - наследство сидхе всё же. И стреляет исключительно в шею. Под кадык. Это попадание вызывает настолько характерный хрип, что даже тот, кто никогда не был свидетелем такого попадания, всё равно понимает, что воздух застрявший в пробитой трахее последний вдох. И заканчивается он хрустом перебитого позвоночника. А дальше только удар о землю, вышибленного из седла тела.

Варг тоже попал. О чём сказал сдавленный вопль и стук копыт, уносящий седока от опасного места. Но в темноте равнины целый выводок бешенных теней. Бой ещё только начался.

Глава 20.

– Лами!- воскликнул Магдариель смущённо,- твоя реакция несколько неадекватная. Я понимаю, ты рад, что принцесса Лиира выжила. Но слёзы.. ты даже в детстве был более сдержанным.

И он, вдруг, тоже смахнул слезу тыльной стороной ладони.

Я смотрел на деда и понимал, что та буря радости и любви, которая бушует во мне, задела и моего сурового деда. Он просто не понимает насколько сильной стала моя магия. На то, чтоб унять первые чувства и привести себя в порядок, ушло какое-то время. Мастер Магдариель, прочувствовав, задевшую его краем, эмпатическую волну, сочувственно покачал головой.

– Как ты выдерживаешь такой накал ощущений,- спросил он с беспокойством,- и что будет, если твоя женщина только увлечена тобой или, по каким-то, не зависящим от неё причинам, не сможет стать твоей женой?

– Боюсь, дед, моё сердце этого просто не выдержит. Такова обратная сторона моего магического таланта. Наверное, лучше, чтоб он не становился таким сильным. Но, видишь ли, увеличение силы коснулось и моего второго дара - лекарского. Я смогу помочь многим людям. Но быть вдали от Лииры, особенно когда знаю, что она жива, я просто не в состоянии. Мне нужно отыскать её. И за свои чувства я буду бороться.

Нетерпение выплёскивалось дрожью в руках и коленях. Я несколько раз споткнулся и чуть не свалился на лестнице. И понял, что надо что-то с этим делать, иначе я, реально, доведу себя до сердечного приступа. Да и такое состояние нервов может быть, в дальнейшем, опасно для самой принцессы. Я буду слабым звеном в рискованных ситуациях, которые неизменно окружают мою маленькую девочку-воина. Ну, не умеет она жить без приключений. Что же делать, если вырастили её с таким, по-настоящему королевским, чувством ответственности.

Я попросил деда перечитать её письмо несколько раз и понял все её тайные страхи. Само письмо говорило о том, что она, если и попала под заклятье, то смогла с ним справиться. И я был больше, чем уверен, что она попробует добраться до храмовых тайн. Все нити к её врагам тянутся туда. А девочка не привыкла сдаваться обстоятельствам и прятаться. Она скорее выставит рожки и упрямым кудумчиком ринется на противника. Меня подмывало схватить свои вещи и лететь туда, но я заставил себя побыть одновременно в роли лекаря и пациента. Самое лучшее для моего состояния, это лёгкое безвредное успокоительное и ежедневная обязательная медитация.