— Нужно уходить. Быстро. Сможешь?

— Нет.

— Где болит?

— В-везде.

Я в грани! Я в грани! Что делать?! Хлынули слёзы. Рядом хрипел конь. Звуки здесь были совершенно нормальными, но трава не шелестела.

— Так!

Властный голос тёмного заставил широко открыть глаза.

По чёрному беззвёздному небу петляла дорожка из полупрозрачных лун, словно ребёнок проложил её штампами со светящейся краской, не особо заботясь о ровности линии, только о том, чтобы каждый следующий отпечаток перекрывал предыдущий на треть.

На отсёкшей нас стене грани, на конях, тёмном, кустах и траве что-то светилось, точно нас обсыпали фосфоресцирующим порошком.

Тёмный поднялся:

— Ты хоть что-нибудь о том, как вести себя за гранью, знаешь?

Во рту пересохло:

— Я… я никогда не… далеко от Г-гранографов не отъезжала…

— Понятно, — процедил тёмный и огляделся, его светящееся лицо казалось маской.

— Что случилось?

— Конь твой кривоногий споткнулся. — Тёмный присел и пробежался пальцами по ноющей руке, слегка надавил, я вскрикнула.

Отойдя к своему коню, он привесил меч на пояс, вытащил. Глядя на тускло мерцающее лезвие, я мигом забыла о боли и попыталась отползти. Тёмный срезал молодое деревце, отсёк часть ствола и вернул меч в ножны.

«Что с рукой?» — я безуспешно пробовала шевельнуть пальцами.

— Это в зубы, — опускаясь передо мной на колено, тёмный протянул срезанную палку. — Давай.

— Чего?

— Поверь, я знаю, что делаю.

Открыла рот возразить, а он коварно всунул мне эту палку.

— Расслабься, — приказал он, и в голосе была такая сила, что я сразу расслабилась.

Он потянул мою руку, и я, давясь криком, до хруста стиснула палку зубами. Что-то щёлкнуло, и боль отступила, а пальцы зашевелились, и вся рука. Во рту была невыносимая смоляная горечь. Сплюнула палку.

— Спокойно, — тёмный помог сесть, прижал к мерцавшей из-за порошка груди. — Верхом сможешь ехать?

— Думаю, да, — склонила голову на его плечо, постаралась думать о том, как он приятно пахнет, какой он соблазнительный мужчина, как смешно выглядит в светящейся пыли, а не о том, что мы застряли в грани. Я в грани! Снова потекли слёзы. — М-мы… выживем?

— Чем быстрее уйдём отсюда, тем больше шансов спастись.

Тёмный понёс меня к своему серому в яблоках коню. Сердце переполнила щемящая благодарность за то, что не упрекнул в применении магии, из-за чего наше пребывание за гранью стало в разы опаснее.

Точнее, моё — тёмный-то после замыкания контура вроде не колдовал… Извернулась, заглядывая в его сияющее строгое лицо.

— Что? — Он всунул мою ногу в стремя, я охнуть не успела, как оказалась в седле. Тёмный заковыристо свистнул.

— Ты… — выдохнула я и облизнула пересохшие губы.

— Что? — он отступил к кустам.

Вдали послышался цокот копыт. Сглотнула, разглядывая топтавшегося в светящемся кустарнике тёмного.

Он замедлил грань.

Ни в жизнь не поверю, что он посвящённый только третьего уровня: я — пятого, и так не могу. Даже не потому, что не утруждалась освоением сложных трансформаций магического потока, а просто сил не хватит.

— Почему ты так на меня смотришь? — Тёмный удостоил меня вопросительным взглядом.

Я отвела взгляд на Резвого, лежавшего в стороне светящейся тушей (мда, долг растёт… побольше бы на моём пути встречалось всяких Нья). Подбежал вьючный конь, ткнулся в плечо тёмного, и тот принялся стремительно освобождать его от тюков.

Даже изо всех сил сосредоточившись на тёмном, я совсем не ощутила ни малейшего колебания его эмоций, и от этого чувствовала себя слепой.

Вдали что-то защёлкало. Сердце встало. Тёмный забросил поклажу в гущу кустов, одним ударом добил Резвого и сумки с него швырнул к своим. Я растерянно смотрела на мёртвого коня, в груди странно тянуло…

Вскочив в седло, тёмный присвистнул. Оба коня рванулись назад по тракту.

Почти каждый скачок отзывался болью в каком-нибудь ушибе. Сцепив зубы, я следовала за тёмным, старательно вспоминая всё, что знала о пребывании в грани.

И память услужливо, но запоздало, просветлилась.

Грани раскалывали мир ещё до нашей эры, тогда их считали гневом богов весьма обширного пантеона, теперь, в зависимости от принадлежности к тому или иному ордену, — последом тёмной или светлой магии, проклятием изгнанных богов, гневом Сущего.