" Дорогие мои родители!

У меня всё хорошо, нас сразу отправили на практику на "Генерал Попов" - это настоящий город на воде. До сих пор не могу с первого раза найти свою каюту, хотя мы тут уже почти неделю. Ребята все отличные, сосед у меня Игорь, парень местный, всё мне здесь показал и рассказал. Через пару месяцев обещали дать увольнение, постараюсь приехать! "

Приехать получилось только через полгода, но окончательно и бесповоротно. Пётр Иванович не стал вмешиваться в ситуацию, сам с детства учил сына отвечать за свои поступки. Цена за тот проступок оказалась слишком суровой, но ничего уже не исправить - дисциплина на флоте превыше всего. Возвращение в родную Одессу никак нельзя было назвать триумфальным, однако постепенно жизнь вернулась в своё привычное русло. Новая работа, старые друзья, вино по воскресеньям - прекрасный вариант! На память о мореходке остались лишь воспоминания да те самые реликты из шкатулки.

Однако еще через полгода всё поменялось...

– Герман Петрович, не помешаю?
– стукнул указательным пальцем по дверному косяку отец.

Гера в последний момент сунул конверт за занавеску, но шкатулка, само собой, осталась на столе.

– Корреспонденцию подшиваешь?
– не удержался от лёгкой шпильки Пётр Иванович.

– Да, накопилось тут...

– И что пишут?

– Зачем ты взял эти билеты?

Отец и бровью не повёл. Он слегка сжал плечи сидящего Германа, будто поддавливая невидимый бунт, и назидательным тоном профессора академии, как ни в чем не бывало, продолжил гнуть свою линию.

– Между прочим, отвечать вопросом на вопрос черта дурного тона! Вместо этого советую тебе

собирать чемоданы до восьми осталось три часа.

– Я не поеду!

– Можно и так! Значит маму отправим с Любой, как раз она с Мариной пообщается, насчёт наших дел насущных!
– На последнюю фразу Пётр Иванович специально сделал особый упор.
– А чемодан действительно пора собирать!
– Отец также стремительно как появился, исчез в коридоре.

– Любаня, мать, поднимайтесь, будем собираться!

Гера снова остался в комнате один. Злость одолевала его - опять отец всё решил! Да и с "Поповым" придумал неспроста. Хотя... рассматривая фотографии корабля, Гера понял, что его протест, скорее, связан с нежеланием подчиниться родителю, чем с отголосками прошлого. В глубине души он наоборот, хотел снова ступить на борт судна, где когда-то допустил самую большую ошибку своих лет, чтобы взять этакий реванш у судьбы - для этого нужно просто воспользоваться вторым посадочным талоном. И если это не сделать сейчас, то когда?

На автомате Герман соскочил с места и устремился к шкафу. Всё происходило настолько быстро, что его действия опережали мысли, он будто сорвался с цепи, освобождаясь от невидимых оков.

Накрахмаленные рубашки друг за другом отправлялись в сумку, ту самую с которой он десять лет назад брал приступом "Попова". Не получилось. Ничего, получится теперь! Сегодня! Через каких-то три с половиной часа...

Другие свои письма Герман тоже решил взять с собой, предварительно завернув их в полиэтиленовый пакет.

Зачем? Он и сам пока не мог этого понять.

2.

Если месяц назад Люба переступала порог, отчего дома с одним маленьким рюкзачком за плечами, то теперь целого чемодана не хватило чтобы уместить весь накопившийся за месяц багаж. Помимо надаренных платьев и костюмов, здесь был обширный гастрономический ассортимент от бабы Тани - любимые пирожки с мясом, литровые банки с малосольными огурчиками и помидорками, домашнее лечо, сушеные грибы и многое, многое другое.

– Да дочь, меня вот так не кормят!
– На глаз оценил ручную кладь Гера.

– А кто же накормит, если не бабушка, правда внучка?
– Сразу нашлась Татьяна Германовна.

– Конечно, бабуля!

– Тааак семья, - хлопнул в ладони Пётр Иванович, - Пора в путь, час остался.

– Посидим на дорожку?
– Бабушка изо всех сил растягивала последние минутки пребывания Любы дома - старшее поколение Кравченко с завидной упорностью называли Одессу Родиной девочки, не считаясь с тем, что родилась и росла она в Новороссийске.

– В машине насидимся!
– Подвёл черту под прениями глава семьи.

С трудом взгромоздив на себя тяжелые сумки и чемоданы, колонна из четырёх человек покидала уютное жилище на Львовской улице. После того, как вещи целиком были погружены во вместительный багажник "Волги", взрослые обнаружили отсутствие Любы, которая выходила последней. Герман, было, собрался идти назад в дом за дочерью, но она появилась сама. Свою временную отлучку она объяснила просто:

– Я забыла у папы в комнате свою заколку, чтобы обязательно вернуться в следующем году!
– Сказала она с такой детской непосредственностью, что невозможно было не отреагировать доброй улыбкой.