– Проще говоря, будет сложно силой остановить корабль и обыскать его.

– Хм? Разве ты не бывший преступник? Просто возьми своё чертово оружие, напади на него и угони.

– Похоже, у тебя сложилось неверное представление. Тем не менее, я не могу использовать такие обычные методы.

– Нет ничего обычного или уместного в том, чтобы быть вором!

– Эм-м… Если мы расскажем полиции о преступлениях лорда Грэхэма…

– Неплохое предложение, Лидия, но это займёт слишком много времени, – ответил Эдгар.

Она не знала, сколько ещё она продержалась бы, но у неё было чувство, что через день её уже здесь не будет. Если они пошли бы против такого уважаемого человека, как лорд Грэхэм, который обладал высоким социальным положением, им потребовалось бы собрать надёжные доказательства, и даже полиция не смогла бы действовать напрямую.

– Тогда, лорд граф, придумайте что-нибудь такое, что не заняло бы много времени.

Ненадолго Эдгар о чём-то задумался.

– Ладно, я прибегну к последнему средству.

– Если у тебя есть такое средство, тогда нечего держать его в закромах.

Эдгар позвал дворецкого и сообщил, что уезжает. Он черканул что-то на листочке бумаги и отдал его слуге.

– И, Томпкинс, передай Рэйвену, чтобы он шёл в это место.

Лидия видела, как Эдгар спрятал свой пистолет за полой пальто, и издала напряженный долгий вздох. Глубокой вдох, сделанный ей, происходил от удушья, которое она чувствовала, и решения Эдгара, после того, как она осознала, что он собирается делать.

Она задавалась вопросом, всегда ли он вот так легко берёт на себя ответственность и принимает такие решения. Он может без колебаний в одиночку принять решение, определяющее жизнь и смерть другого человека и заставить ситуацию обернуться наилучшим для него образом.

– Лидия, держись. Я непременно спасу тебя.

Видимая чрез стекло бутылки часть его лица выглядела, как у рыцаря, который отправлялся на поле брани, и она видела свет пламени, которое плясало в его пепельно-лиловых глазах.

Не было никаких гарантий, что это закончиться благоприятно. Он на самом деле потерял много своих товарищей, хоть и обещал им свободу. Далеко не всегда всё заканчивалось так, как он говорил. И, несмотря на это, часть его, что имела решимость вести других вперёд, заставляла говорить такое.

Он умел без колебаний давать обещания, которые не мог выполнить.

Прекрасный цвет глаз, заставляющий верить ему.

Сейчас в нём была совсем иная притягательность, пленяющая сердца леди, отличная от поверхностной лести; ей казалось, что в это мгновение она видела в нём ту силу, что увлекала за ним толпы людей.

Дворянин до кончиков пальцев. Безжалостный преступник. Фривольный дамский угодник. Харизматичный предводитель.

«Кто же ты на самом деле?» – думала девушка.

Какой Эдгар настоящий?

«Я не знаю ничего о твоём истинном лице. Почему ты так отчаянно нуждаешься в такой, как я?» – безмолвно вопрошала она.

– Я хочу спросить… Есть шанс, что всё пройдёт успешно? – спросила Лидия, продолжая бороться с удушьем в экипаже.

– Конечно, – без промедления ответил Эдгар.

– …Ты врёшь.

– Не беспокойся, оставь всё на меня.

«Это тоже ложь. У тебя нет никакой уверенности, и всё же ты не говоришь ничего, что могло бы заставить нервничать того, кто последовал за тобой», - и, тем не менее, это только в очередной раз убеждало её в его силе.

– Хоть ты и говоришь так, было и такое, что ты терпел неудачу, не так ли?

– Лидия, где твоя храбрость?

– Я… не настолько тебе доверяю, чтобы бездумно оставить всё в твоих руках. Даже если я выберусь из всего этого живой, я не собираюсь благодарить тебя… Потому что это ты виноват, во всём случившемся.

– Ты думаешь обо мне, как о преступнике, который бросит тебя после того, как ты сказала нечто обидное?

– …Откуда я знаю. Мне ничего не известно о тебе… Из-за того, что я не часть твоей команды, разве ты не думаешь оставить меня, если всё станет совсем плохо? Всё было бы в порядке, если бы ты бросил меня. Больше всего я не хочу… то, что я отказываюсь принимать, – если ты снова потерпишь неудачу, не смей чувствовать сожаления и страдать из-за этого. Я не хочу, чтобы ты жалел меня, после того, как сам же и использовал. Не хочу стать ещё одним шрамом в твоей душе. Отказываюсь быть такой обузой.