При виде юной госпожи Лури в углу заёрзал, и ребята невольно напряглись. Юнону назвали в честь любимого цветка матери. Это была разновидность жёлтых ирисов, цветущих в середине весны, когда родилась девочка.

Лури подошёл к столу, запрыгнул на свободный табурет напротив Юноны и стал пристально смотреть на неё. Маргари как раз подошла с супницей и застыла, зачерпнув половником кашу. Девочка посмотрела на лиса. Она сидела очень прямо, сложив руки на коленях, как послушный школяр.

— Кажется, у вас не такие уж воспитанные животные, — холодно заметил художник.

— А у вас, как я погляжу, дочь — тёмная магиня, — ехидно сказал Лури.

Маргари выронила супницу. Художник не донёс ложку до рта. Все уставились на лиса.

— Лури! Бестолковый негодник! Ты что, не мог промолчать? — вспылил Аргус, открывая глаза.

Ещё не оправившаяся от потрясения Маргари охнула, увидев их насыщенный фиолетовый цвет, и рухнула без памяти. Пол дрогнул, подскочили столовые приборы, Фэйми выронила хлебец.

— Ох! — воскликнула она, поспешно выбираясь из-за стола.

— Не стоит. Она не живая, — остановил её Лури.

— Я не тёмная магиня!

Юнона встала, ровная, как стрела, и одарила присутствующих холодным взглядом.

— А какая же тогда? — спросил лис.

— Моя мама была белой волшебницей. Я не тёмная магиня, и я не позволю называть себя так. Следите за словами, раз уж оказались за моим столом, уважаемый лис.

Она снова села, расправив складки, отпила немного какао, изящно держа чашку двумя пальцами, и поставила обратно на блюдечко.

— Лури, марш в угол! — скомандовал Аргус. — Что за невоспитанное животное! Простите его дерзость, юная леди, но позвольте всё же узнать. Это ваш талант заставляет фигуры бродить по ночам?

— Как вы смеете задавать подобные вопросы моей дочери?! — вспылил художник.

— Восковых кукол не спрашивали, — забрехал Лури, грызя кость.

— Он не кукла, — Юнона поджала губы. — Это мой отец. И он настоящий.

— Какая его часть? — поинтересовался бесцеремонный лис.

— Голова, — без тени сомнения сказала девочка и принялась за фруктовое парфе с черникой и малиной.

Все недоумённо перевели взгляд с юной госпожи на художника. Тот преспокойно жевал хлебец с абрикосовым вареньем.

— О, муки предков, — сказал Аргус, еле подобравший челюсть. — Как это понимать?

— Я бы показал, но, боюсь, это будет не к столу, — сообщил хозяин. — Я немного слукавил, когда сказал, что болезнь лишила меня зрения. Она лишила меня всего тела.

— Это была не болезнь, — Лури сощурился.

Теперь даже Юнона перестала есть.

— Не лезь не в своё дело, — рассердился Аргус. — Иначе я зашью тебе рот. Здесь точно найдётся иголка.

— Что ж, я вижу, все наши карты раскрыты, — сказал художник, вытерев рот салфеткой. — Я прошу вас помалкивать об этом.

— Обоюдно, — кивнул Аргус. — Мы не лезем в ваши дела, а вы не сдаёте нас волшебникам. И всё же, как вы умудряетесь оживлять глину?

— Вот если бы кто-то меня спросил, — загадочно протянул Лури.

— Они сказали, что я никогда больше не смогу рисовать, а моя жена не сможет стать матерью во второй раз, — сказал художник. — И они сдержали обещание, но не так, как мы думали. Я ослеп и лишился почти всего тела, а мою жену болезнь сожгла дотла.

— Тёмные духи, — сказал Лури. — Вы пошли на сделку с ними.

— Мы хотели спасти дочь от чумы. Никто из лекарей не мог ей помочь. Ни один волшебник не решился даже близко подойти к нашей малышке.

Все взгляды переметнулись к Юноне.

— Что ж, духи всегда умели строить в Договорах второе дно, — мрачно подытожил лис. — Они влили часть тьмы в её тело, чтобы она пожрала болезнь и вернула ей силу. Это ведь дочь заставляет вас жить до сих пор? Какая жестокость.

— Не смейте! — вскрикнула девочка, вставая. — Не смейте меня попрекать! Вы не знаете, каково это — быть одному!

— Знаем, — вздохнул Аргус. — Я понимаю тебя, дитя. Выходит, твоя мать была волшебницей, но в твоём теле тьма, поэтому ты можешь вдыхать жизнь даже в неживые предметы?

— Она оживила статую, которую я слепил до того, как случилась беда. Теперь это моя подставка. Пришлось, правда, отпилить ей голову.

— Вот почему у вас такие белые руки, — шепнула Фэйми.

Они с Инто были совершенно поражены открывшейся тайной.

— Я могу помочь вам, — сказал Лури, снова подходя к столу. — Не бесплатно, разумеется. Нам нужна карта и рассказ о том, как добраться до скалы Проклятых Душ. Вы там уже бывали, я в этом не сомневаюсь.