Захлебываясь в соплях и слезах неприступный прежде важный интендантский чин на коленях поведал штабс-капитану всю подноготную, все подробности столь масштабной аферы. Оказывается, большая часть армейских складов давно пустует, более того там изначально ничего не был кроме воздуха. И в Кенингсберге положенных запасов не имеется, его ведь все равно через месяц сдадут французам. Провиант, якобы там хранимый существовал только на бумаге и в воображении офицеров штаба армии, планировавших снабжение группировки. Ушлые чиновники действительно наперед знали, что и когда придется уничтожить при угрозе оставления противнику и заранее поспешили спасти казенное добро, присвоив его себе. Не сам провиант и фураж конечно, а казенные средства отпущенные на его заготовку, то же самое и по сукну и по сапожному товару и еще почти по всем остальным позициям вплоть до подков, гвоздей и тележной мази, там список длинный - полста позиций... Обалдевшему штабс-капитану рыдающий в позе грешника тостяк выдал точные сроки и даты, и что еще более невероятно, в том числе и относящиеся к предстоящему генеральному сражению под Фридландом! Попахивало мистикой, Денисов действительно предполагал, что в итоге все так и закончится, но ни место, ни время решающей битвы предсказать естественно не мог.

– Сашка!!! А что если кроме тебя тут у нас еще один такой "пришелец из будущего" есть???
– почти не стесняясь присутствием подчиненных закричал штабс-капитан, догадка ударила его точно током высокого напряжения.

Александр только развел руками, опять ничего точно сказать нельзя, в наличии только смутные подозрения и догадки... и Денисов об этом знает, говорили они на эту тему не раз. Может быть, действительно тогда он видел в толпе провожавшей рекрутов своего бывшего соседа по лестничной клетке, а может и просто ему показалось.

Комиссар тем временем продолжал в слезах каяться в многочисленных прегрешениях. Не он тут главный 'виноватый', а какой-то барон Пферд из Питера всем делом крутит. Это один из комиссионеров-поставщиков, выбранных военным ведомством якобы по "конкурсу". От него вроде бы исходит вся эксклюзивная информация, позволившая ловкачам обратить многие казенные миллионы рублей в свой личный доход.

К сожалению штабс-капитан тогда сглупил, вероятно так сильно его это происшествие удивило и шокировало. Не то что бы в прежние годы интенданты не воровали, хорошо известно высказывание Александра Васильевича Суворова на этот счет, но такой размах и небывалая наглость! Сюда бы сразу бумагу и перо, пусть господин чиновник документально зафиксирует свое признание, но не додумались тогда, или времени не хватило. И отделался 'главный складчик' лишь несколькими пинками в толстый зад, а егерям пришлось убиратся назад ни с чем, разве что на обратном пути кое-что из съестного добыли на брошенном и уже сильно разоренном проходившими войсками крупном фольварке.

.........................................................

– Хранцузы ваш бродь!!! Тучей прут! Нет имя удержжу...
– прохрипел схваченный егерями за руки и представленный под очи полкового командира грязный, заросший до самых ушей щетиной и оборванный фурлейт, даже не пытаясь вырваться. Остальные беглые обозники как зайцы кинулись в кусты не желая близко общатся с 13-м егерским полком и его командиром.

Они опоздали, не помогла информация случайно добытая штабс-капитаном в Баренштейне у интерданта, напрасно полковник всю ночь гнал своих солдат ускоренным маршем к городу, противник успел появится раньше. Пара хороших тумаков освежили разом память дезертиру и он дополнительно сообщил, что город занят всего лишь одним или максимум - двумя эскадронами гусар, плюс немного пехоты - "маненько", видимо кавалеристы привезли их с собой, посадив на крупы лошадей. Французы пытаются в данный момент разрушить мосты через Алле - "мост оне де ломят шибко".

По дороге 13-е егерский, по личному почину полковника выдвинутый вперед для захвата города, встретили уланы полковника Чаликова из полка цесаревича, с ними - четыре конных орудия, две дюжины лейб-казаков и генерал-лейтенант Голицын с адъютантами впридачу. Этот отряд должен был занять Фридланд еще вчера, но по неизвестной причине задержался в пути. Инициативу командира 13-го егерского, который объяснил собственные действия информацией полученной якобы от пленного французского лазутчика, "высшее" начальство одобрило, весьма и весьма редкий, надо сказать случай в те годы. Похоже, что Голицину сейчас был важен каждый штык, пехоты у него не было и "свалившийся на голову" лишний полк - просто манна небесная.

К моменту прибытия российских войск во Фридланд, на каменном мосту там уже вовсю шла разрушительная работа, только стук стоял нерерывный металла по камню. Но это занятие долгое, если деревянную постройку можно сжечь, то с каменными или кирпичными мостами такой фокус не проходит, их только руками и толькой киркой или кувалдой - "по настоящему" взрывать подобные сооружения в ту пору саперы еще не умели. Поэтому им приходилось сперва пробивать в кладке ниши для небольших пороховых зарядов, затем их рвали, затем опять долбили камень и так далее... Деревянный настил французы так же успели пождечь, лишь сняли и сбросили в воду часть бревен и досок, обезопасив себя со стороны возможного появления противника. Они считали, что у них достаточно времени для разрушения каменных опор, а как к "быкам" иначе подобраться? Ружейным огнем егеря отогнали сперва саперов, затем и гусар от переправы и тотчас принялись восстанавливать порушенное. Очень пригодился присмотренный Сашкой по дороге склад лесоматериалов, они и сразу же пошли в дело. Пока часть нижних чинов спешно работала топорами и пилами, остальные прикрывали товарищей, ведя беглый огонь по противнику. Вот тут новая пуля вполне оправдала возложенные на нее надежды. Может быть потери французы понесли и не очень большие, но они никак не смогли помешать егерям 13-го егерского полка работать по части восстановления моста. Попав под обстрел, противник был вынужден отойти от берега и вести ответный огонь с запредельного для своего оружия расстояния и ничего не добился, лишь "пули на ветер" раскидал. Ни один из отряженных на восстановление моста нижних чинов не был убит, лишь двое из них получили легкие ранения, скорее даже контузии от рикошетов. Вскоре подъехала полубатарея и артиллеристы сразу же подключились к общему делу, вынудив французов окончательно очистить подступы к мосту. Как только проход "в три доски" был готов, вперед кинулась кавалерия, уланы лихо влетели в предместье, опрокинули с ходу эскадрон гусар и тех, кто не успел вовремя уйти садами и огородами безжалостно порубили и покололи пиками, французкая пехота и саперы смылись еще раньше, не желая вступать в соприкосновение с превосходящими силами противника. Так Фридланд уже к обеду полностью перешел под контроль российских войск. Дальше у храбрых улан и всяких там остальных егерей - тех кого в реляциях упомянуть забыли, начались проблемы. К городу тем временем подошел с неприятельской стороны саксонский полк шволежеров из дивизии Ундино, а там кроме легкой кавалерии было еще и три эскадрона кирасир. По совету командира 13-го егерского, генерал-лейтенантом Голицыным от открытой "честной" схватки в поле решено было отказаться - зачем зря губить людей? До самого вечера кирасир отгоняли картечью, при этом орудия меняли позицию после каждой серии выстрелов, умело применясь к местности - так и катались по пригороду из конца в конец. Сдерживали врага кроме того ружейным огнем стрелков, укрывшихся за каменными заборами в предместье и в отдельных зданиях. Пару раз французы все же прорывались в город, там их жестоко били сверху с крыш и из окон домов. Баррикады наспех сооруженные егерями 13-го, уланами Голицина и "добровольно привлеченными" местными жителями из телег и выброшенной из домов мебели сильно затрудняли действия тяжелой кавалерии на узких кривых улочках. Грозные для любого врага в открытом поле, эскадроны латников постоянно дробились, растягивались и при этом то и дело теряли людей от ружейных выстрелов. До врага же не было возможности дотянутся палашом, огонь из пистолетов с седла, да по "подло прячушемуся" в различных укрытиях противнику не особенно эффективен, времена ковбоев еще не наступили. Кроме того французов пожидала еще одна напасть: подковы оказывается имеют такое нехорошее свойство - скользить по камню, и чем выше вес лошади, тем сильнее этот эффект проявляется, в "культурной" же Европе принято мостить городские улицы брусчаткой... В итоге все атаки французов были успешно отбиты с немалым для них уроном.

Александру тогда снова удалось отличится, и не один раз, но в суматохе боя никто этого не заметил. В сумерках постепенно стали вразброд подходить другие части армии Беннигсена и враг окончательно отступил, но как оказалось - не надолго. Предварительное, или первое сражение за Фридланд было выиграно российское стороной почти без потерь.

На другой день войска принялись спешно оборудовать позицию, для предстоящего генерального сражения. От Фридланда до Кенингсберга всего 30 миль по прямой и далее тянуть было уже нельзя, дошли, что называется до крайнего предела. Еще немного и Наполеон, совершив обходной маневр, а по этой части он был мастер, полностью отрежет российские войска от побережья.

13-егерский полк как всегда загнали вместе с прочими 'второсортными' полками и батальонами далеко на фланг, на этот раз на левый к деревне Сортлак. В центре позиции авангардом, ядро которого составляли гвардейские части, командовал Багратион, на правом фланге сосредотачивалась кавалерия. Местность к югу от города была сильно изрезана глубокими оврагами, самые крупные имели даже собственное название, как Мюлен-Флюс, к примеру. С одной стороны это обстоятельство существенно помогало в обороне, сдерживая вражескую тяжелую кавалерию, столь опасную в открытом поле для таких слабых составом полков как 13-егерский и ему подобных. Но с другой стороны российским военачальникам трудно было перемещать и свои части, саперы заранее построили ряд мостов и переходов через овраги, но как потом оказалось совсем не там где надо - обычная проблема российской логистики.