– Так вы, значит, - начинает девушка, прочистив горло.
– Наемные убийцы? Это же так называется, да?

– Да.
– кивает Мел.
– Поэтому тебе нужно молчать о нашем возвращении. Даже о том, как нас зовут на самом деле.

– У нас есть поддельные документы. Пока будем опираться на это.
– говорю я.

Софи ложится на кровати, уложив голову на плоскую синтетическую подушку.

– И надолго вы здесь?

– Нет. По крайней мере, мы надеемся на это.

– Нам нужно бежать как можно дальше.
– поясняет Мел.
– Иначе...

– Иначе что?
– нетерпеливо вскидывается Софи.

Я делаю глубокий вдох и укладываю свою ладонь на

плечо подруги.

– Иначе нас убьют.

***

Я никак не могу решиться на этот разговор.

Мел ничего не говорит, только бездумно переключает каналы, пока не попадает на какое-то совершенно глупое ток-шоу. Я кручу мобильный в руках.

– Ты не обязана.
– говорит девушка, не глядя на меня.

– Обязана.
– качаю головой я.
– Чтобы они были в безопасности и не ждали меня домой.

– Тогда сделай это.

Тот отворачивается от экрана, переводя взгляд на меня.

– Звони ей прямо сейчас, Брук. Звони. Если ты уверена в том, что это нужно - сделай это.

Я киваю. Слова Мел придают моим мыслям уверенности.

– Сделай это.
– повторяет Мел.
– Они заслуживают счастливой жизни...

Я просыпаюсь, подскочив на кровати. В комнате пусто, за окном светает. Умывшись, я прячу в карман пачку сигарет, зажигалку и телефон. А уже на улице, выкурив несколько сигарет подряд, я набираю номер мамы. Та поднимает трубку практически мгновенно.

Сначала мы говорим ни о чем. А затем, набравшись смелости, я перевожу тему.

– Мам, слушай, - старательно сдерживая слёзы, говорю я.
– Я не вернусь домой.

Мама молчит пару секунд и шмыгает носом. От досады у меня сводит скулы.

– Прости, но твоя жизнь и жизнь остальных для меня дороже, чем какие-то жалкие минутные объятия и болтовня с глазу на глаз.

– Брук, - шепчет женщина.
– Девочка моя, во что же ты ввязалась?

Я до побеления пальцев сжимаю телефон. Сердце бьется очень часто, разгоняя кровь, руки начинают дрожать. Меня бросает то в жар, то в холод. А еще я чувствую себя последней тварью.

– Я стала чудовищем, мама.
– признаюсь я.
– Больше тебе знать ни к чему. Этого хватит, поверь.

– Я скучаю.
– говорит она, будто и вовсе не обратив внимания на мои слова.
– Знаешь, детка, я лучше увижу тебя перед смертью, чем однажды осознаю, что не могу вспомнить твоего голоса. Пожалуйста...

– Нет.

– Прошу.
– шепчет она.
– Пожалуйста, Брук. Я тебя умоляю. Дай мне увидеть тебя.

– Я очень изменилась. Ты меня даже не узнаешь и ужасно расстроишься, когда поймешь, кем я стала. Не такой ты меня растила.

– Я заслуживаю знать!
– кричит женщина.
– Я заслуживаю знать, что с тобой всё хорошо. Мне плевать, что ты стала, как ты сказала, монстром. Ты ведь... ты мой монстр, детка.

Я кусаю губу и закрываю глаза.

– Я люблю тебя, мам.

– Я тебя тоже, Бруклин.

Сбросив вызов, я еще пару минут стою в тишине, прежде чем достаю карточку из телефона и, разломав её, выбрасываю вещицу вместе с мобильным в урну.

Я должна была.

И я это сделала.

***

Ребекка не обнимает меня. Мне этого и не нужно. От неё я получаю лишь сухой поцелуй в лоб и короткий взгляд в глаза.

Она без лишних слов впускает нас сначала во двор, а затем - в дом. Мы втроем молчим и идем по пустому коридору в полной тишине, затем закрываясь в комнате девушки.

Да, здесь ничего не изменилось. Всё тот же письменный стол, те же кровать с зеркалом и перегородка в середине комнаты. Глядя на всё это, в моей груди разливается приятное тепло.

– Рассказывайте.
– требует девушка. На этот раз повествование начинаю я.

По окончанию рассказала Ребекка даже в лице не меняется. Девушка только задумчиво мычит, потирая острый подбородок, и отчего-то улыбается.

– Значит, докладывали мне всё правдиво.
– довольно говорит она.
– Замечательно, замечательно. Поздравляю, девочки, благодаря мне вы обе в безопасности.

Мы с Мел непонимающе пялимся на подругу, а улыбка последней становится еще шире.

– Людям этого вашего Аларика скоро придет конец.

– О чем ты вообще говоришь?
– спрашивает Тот.