Совместный отлов водяных поросят очень сближает, так что вечером мы с Томкой кушали торт в ближайшем ресторанчике и с обескураживающей скоростью набирали потерянные в бассейне калории. Раньше она профессионально занималась плаванием и даже имела какой-то там разряд, что внушало глубочайшее уважение. Я в далеком детстве с трудом выдержала месяц занятий теннисом, так что всех, кто продержался дольше, считала не хуже олимпийских чемпионов. Или олимпийских богов, что примерно одно и то же.

Томка ждала меня после лекции у входа в универ — с отверткой в угрожающе вытянутой руке. Ей от работы до журфака три минуты идти, но она каждый раз делает вид, что совершила подвиг, согласившись меня встретить.

— Я думала, мы в клуб сходим! Ну, или в кино, на худой случай! Теперь точно знаю, как развлекаются фотографы из глянцевых журналов… Забирай свою отвертку, она ко мне в сумочку не влезла.

Мы нырнули в переулок на Чистых прудах и в темноте чуть не врезались в помойку:

— Фу! — зажала нос Томка. — Чем это так воняет?

— Мы уже пришли, — попыталась я ее успокоить.

Но все было не так просто: ручка с лилиями привинчена к двери в ванную на втором этаже, поэтому нужно влезть в полузаколоченное окошко на первом и пройти по скрипучей лестнице без перил и почти без ступенек. Томка в кашемировом пальто законно возмутилась:

— Ты чего? Я же вся измажусь, если только не покалечусь до смерти!

— Если покалечишься, все равно измажешься, — неуверенно возразила я.

— Ну, в этом случае мне будет не до пальто, — вздохнула она и покорно полезла в окно. Беру назад все свои слова по поводу женской дружбы.

Уже собралась лезть за ней, когда…

— Куда?!! А ну спускайся и парня своего позови, там же валится все! Вот коты мартовские! И не холодно вам, в ноябре-то?! — За спиной стоял охранник из соседнего офисного здания.

Он крайне не вовремя вышел покурить, действуя четко в соответствии с государственным законом подлости РФ.

— Ты что, совсем сбрендила? — напустился он на меня.

Я тупо смотрела в землю и думала только об одном: почему это у охранника волосы седые, а усы рыжие? Он что, красит их хной, как моя бабушка? То есть усов у моей бабушки нет, она красит волосы…

— Я понимаю парня, он просто ничего не соображал, наверное, но ты-то? — не унимался мужичок, потрясая крашеными усами. — Вот сейчас милицию вызову, пусть с вами разбира…

Но тут из окошка выбралась Томка, поразив его прямо в сердце. Никакой цели посещения заброшенного дома, кроме сугубо эротической, охранник придумать не мог, поэтому мы успели сбежать до того, как он пришел в себя от удивления.

Через пятнадцать минут за столиком в ближайшей кофейне Томка с ужасом смотрела на сломанный ноготь и ныла:

— Получается, я зря лазила в этот гадюшник? Я там чуть с ума не сошла: темно, воняет, а снаружи этот мужик орет: «Вытаскивай своего парня!». Кстати, какого парня?

Встать в субботу в семь утра можно только не с той ноги, так что сегодня на везение надеяться нечего. В пять минут восьмого прибежала свежая, как арктическое утро, Варя и начала в экстазе носиться по комнате, исполняя какой-то диковинный чукотский танец. Вот что делает с девушкой чашка крепкого кофе, если его выпить натощак.

— Как же тебе повезло, Женька! Презентация альбома «Тертого шоколада»! Туда же нормальных людей не пускают!

Я злобно зевнула и уткнулась носом в газету.

— Ой, только не делай вид, что ты читаешь, — не унималась Варежка. — Давай придумаем, что тебе надеть. Как бы я хотела пойти с тобой вместе!

— Лучше вместо…

— Не говори глупостей! Туда же мечтает попасть каждая девчонка. Ты видела их новый клип? Гитарист — вообще отпад. Ну, тот, который кучерявенький…

Варя хлопнула сумочкой о стол и по-хозяйски открыла дверь в гардеробную.

Моя гардеробная — это бывший мамин шкаф-купе, избавленный от полок. Так как вещей у нее всегда была больше, чем у меня, то в шкаф можно спокойно зайти и покрутиться между двух вечерних платьев (я всегда предпочитала джинсы).

— Ну это надо же, — рассматривая одно из двух, ныла я. — Угробить выходной на презентацию «Тертых калачей»…

— «Тертого шоколада»! — возмутилась Варя. — По-моему, лучше зеленое.

— Черное — классическое, — возразила я.

— Мрачное…

— Такие вечеринки вообще полный мрак, Варь.