– Я идиотка, - снова рассмеялась Адалина. – Тебе не больно?

Она аккуратно попыталась изменить свое положение. Но когда её ноги оказались на покрывале, а часть туловища все ещё оставалась на чужой груди, Тадеуш поднялся сам и одним резким движением перевернул девушку на спину.

– Я бы снял это платье, оно мешает, – голос его звучал так проникновенно, что сердце её сделалось совсем неуемным.

– Тадеуш, я…

– Я знаю.

Она чувствовала прохладный шелк покрывала своим затылком, она видела горящий взгляд его глаз – и это все дышало нескрываемой угрозой. Мужчина, нависший над ней, теперь стал опаснее любого извержения самого огромного вулкана.

– Я знаю, - повторил он, - и, как выяснилось, я могу ждать.

Он переместился в более удобное положение - сел рядом, а Элин, в свою очередь, даже не шевельнулась, только закрыла лицо ладонями и виновато произнесла:

– Я веду себя хуже, чем маленький капризный ребенок.

– Мне нравится.

– Я даже уже знаю, чего хочу, но мне страшно это получить! – не услышав слов мужчины, продолжила бормотать девушка.

– Сомневаюсь, что сейчас ты хочешь от меня чего-то большего.

– Дай мне время, - она, наконец, убрала руки от лица, чтобы с их помощью создать себе опору и сесть.

– Только не так много, иначе мне снесет крышу, – серьезно произнес Тадеуш, смотря на Элин взглядом цвета жидкой ртути.

– А мои прикосновения сделают только хуже? – настороженно поинтересовалась она.

– Возможно, – левый уголок его рта неожиданно растянулся и подался чуть вверх.
– Но не сегодня.

Элин не стала говорить молодому мужчине, что ей очень нравится, когда его губы застывают в такой полуулыбке.

***

Для молодого человека утро это начиналось с не самых приятных известий, что со стопроцентной вероятностью вело к изначально незадавшемуся дню. Следующее, не столь неприятное, но слишком необычное обстоятельство вызвало у Эзры настороженные подозрения, которые следовало незамедлительно проверить. И поэтому он, обычно задерживаясь на пару минут у вольеров с псами, сегодня предпочел не тратить время зря и сразу направился к парадной двери.

Свежий утренний воздух дымкой рассеивался вокруг, цепляя прохладой оголенные до локтя руки, что не очень понравилось парню. А ещё ему не очень понравилось считать себя помешанным, когда уже у самой двери мелодия, которую он совершенно точно слышал пару мгновений назад, вдруг затихла. Словно и не было вовсе ничего, кроме радостного лая за спиной да дружного щебетания каких-то ранних птиц. Но Эзра совершенно точно слышал музыку, наличие которой уже само по себе являлось странностью для владельца дома.

Очередное необычное явление пригрезилось парню и как будто растворилось вместе с негромким щелканьем входной двери. Едва Эзра переступил порог, как у самой лестницы ему померещился тонкий силуэт в рубашке до колен, легким шлейфом скользнувший на ступеньки и скрывшийся за стеной, которая отгораживала лестницу от импровизированного бара. На ступенях послышался стук шагов и даже, как показалось Эзре, раздался шепот. Он уже был готов поверить, что ему не привиделось и его босс здесь не один, но последний все-таки спустился со второго этажа в полном одиночестве.

– Босс! – высказал свое приветствие Эзра, но от удивления так и забыл закрыть рот. Смутило молодого человека не столько то, что лицо Тадеуша отражало одно лишь довольство, сколько то, что сам Тадеуш был без рубашки.

– Ты вовремя, - отозвался мужчина.

Он не спеша прошествовала к барной стойке, где стояли две пустые черные чашки, и взял свой мобильный, лежавший там же.

Эзра, застыв у двери, внимательно наблюдал за перемещениями босса. И когда взгляд его отметил количество чашек и наличие корзинки со свежей выпечкой, явно доставленной из пекарни на Третьей улице, парень удивился ещё больше. Младший глава семьи Моор никогда не завтракал мучными изделиями, тем более не выпивал двух чашек за раз.

– Я бы привез завтрак, босс, незачем было вам с утра мотаться, – проговорил Эзра, едва мысли в его голове собрались целостной картиной.

– Четор ездил, - донесся отстраненный ответ.

– Вы не одни?

– Не один, - усмехнулся Тадеуш и повернул голову в сторону лестницы.

Оттуда донеслись едва уловимые звуки быстрых шагов, и в темно-зеленой, точно покрытой листвой гостиной появилась Адалина. В правой руке она сжимала шлейки босоножек.

Ему казалось, что удивляться этим утром уже нечему, но когда перед глазами предстала улыбающаяся светловолосая девушка в платье цвета первого снега, парень был немало ошарашен. И если у Тадеуша на втором этаже не пряталась ещё одна особа женского пола, то именно Лина пару минут назад разгуливала тут в рубашке.

– Доброе утро, - обратилась она к Эзре. – Там не сильно холодно?

– Доброе, - автоматически выдал молодой человек и позабыл ответить на вопрос, потому что у самого в голове поселился не менее важный.

Девушка, будто не замечая двух внимательных пар глаз, дошла до ближайшего кресла и аккуратно присела на его мягкий широкий подлокотник. Легкие кружева у подола её платья приподнялись, от чего тонкие босые ноги оголились до лодыжек. Это весьма удобное обстоятельство позволило Элин беспрепятственно надеть свои босоножки.