— Что именно?

— Подкрасться ко мне.

Нахмурившись, она сочувственно похлопала его по руке:

— Ну, поговаривают, что тебе больше восьми сотен лет. Возможно, ты глохнешь.

И столько было в ее голосе нарочитого беспокойства, что Маркус едва сдержал улыбку.

Но все равно пошел к двери.

— Не выйдет, уверяю, — крикнула Ами вслед.

Он остановился и повернулся.

Теперь она смотрела на него не легкомысленно, а серьезно.

— Что именно?

— Я не уйду, если ты будешь меня игнорировать.

— Ты так уверена? — сардонически уточнил он.

Ами медленно кивнула:

— Да, я не отказываюсь от своих обязанностей.

Маркус напрягся и наконец разозлился.

— Ты намекаешь, что я отказываюсь?

Она сунула большие пальцы в карманы джинсов.

— Сет назначил меня твоим аколитом, и что бы ты ни сделал и ни сказал, это меня не остановит.

Маленькая смертная считала, что справится с ним?

— Зря ты так упираешься.

— Моя решительность уступает лишь моему упрямству.

Маркус в этом не сомневался и раздраженно воскликнул:

— Мне не нужен аколит!

Ами пожала изящными плечами:

— Сет считает иначе.

— Да плевать мне, что там считает Сет!

В ее глазах промелькнуло раздражение.

— А следовало бы прислушаться. Он беспокоится о тебе, Маркус. Прошло уже восемь лет…

Он выругался, перебив ее. Сет рассказал Ами про Бетани?

Снова развернувшись, Маркус направился к двери:

— Я не стану об этом говорить. Это не твое дело.

— Ты не один.

Он саркастично фыркнул. Теперь малявка напомнит ему, что у него есть друзья, которые всегда поддержат, помогут и бла-бла-бла.

Вот только… она сказала совсем другое:

— Я знаю, что такое горе.

И что-то в ее голосе заставило Маркуса остановиться. Откликнулось в темной пустоте в глубине его души.

— Я знаю, каково терять смысл жизни. Когда вдруг оказываешься где-то в неизвестности, далеко от выбранной тропы. Знаю, как… утомляет понимание, что больше никогда не найдешь этого пути. Просто идешь дальше, с трудом передвигая ноги, при этом без всякой цели. Я знаю, каково жить без надежды.

Он оглянулся через плечо.

Ами отвела глаза:

— Я лишь пытаюсь пояснить…

Повисло молчание, и тут Маркус впервые заметил круги у нее под глазами. Похоже, она не высыпалась, стараясь поймать его и подстроиться под его режим сна. И устала не меньше него.

Ами раздраженно фыркнула:

— Не знаю, что пытаюсь сказать. Подожди минутку, прошу.

Пока он стоял, не двигаясь, она направилась в кухню.

— Привет, Проныра, — прошептала. — Что ты задумал, безумный котик?

Маркусу нравилась ее походка. Такая миниатюрная, Ами все же не семенила и не особо виляла бедрами. Нет, она двигалась уверенно и решительно, что пробуждало в нем желания хищника: преследовать, напасть.

Маркус нахмурился. Откуда взялась эта мысль?

Ами вернулась с холодильником размером с коробку для завтраков:

— Вот.

Маркус взял предложенное:

— Что это?

— Я так понимаю, ты ешь не регулярно, вот я и приготовила тебе перекус.

Большинство бессмертных ели два раза за ночь, что-то вроде гибрида завтрака, обеда и ужин.

— Там пакет с кровью, зеленый чай с женьшенем и сэндвич. Хлеб из цельного зерна. Копченая индейка. Салат-латук. Помидор. Красный лук. Паприка и халапеньо. Все органическое. Я не знала, что ты предпочитаешь, но Сету, Дэвиду и Дарнелу такое нравится.

В животе заурчало от предвкушения, и Ами улыбнулась.

Дэвид был вторым по старшинству стражем, а Дарнел — его аколитом. Сколько времени Ами жила с ними?

Зазвонил телефон.

Ами пожала плечами:

— Надеюсь, сегодня охота пройдет хорошо.

И пройдя по коридору в кабинет, включила там свет.

Маркус услышал, как она взяла трубку.

— Алло?

— Привет, милая, — раздался знакомый низкий голос с акцентом.

— Сет! — радостно воскликнула Ами. — Где ты? В Северной Каролине?

— Нет, в Монреале, но решил узнать, как дела.

Хмурясь, Маркус вышел и направился к мотоциклу.

Какие у них с Сетом отношения? Маркус прежде об этом не задумывался, но… между ними сильная привязанность. На его памяти Сет никогда еще так не заботился о женщине. Хотя ему почти ничего не известно о личной жизни командира.