— Правильно, она хотела второго ребенка и спокойной загородной жизни. А любовник стал лишь последней каплей в их недопонимании.

— А уйти от матери отец не мог, — подытожил Мэлор, прикуривая две сигареты. Одну он протянул Эду.

— А куда? Дед отобрал бы все. Благо связей в нужных кругах у него было предостаточно.

Некоторое время они курили молча.

— Ну что теперь будешь делать? Пойдешь в полицию? — спросил Эд.

— Я убью его, — мрачно ответил Мэлор.

— Эй, полегче на поворотах. Ты не сможешь.

— Смогу.

— Но тогда тебя посадят.

— Но ты сам хотел этого, — раздраженно произнес Мэлор. — Иначе, зачем ты привел меня сюда.

— Я? Ты упускаешь из виду, что я всего лишь плод твоего воображения? Нет, брат, ты сам сюда пришел. Пришел, чтобы узнать правду. Поверь, месть не принесет облегчения. Просто пойди в полицию и расскажи правду. Его накажут, он будет гнить в тюрьме, а ты получишь часть его денег.

— Денег?! — вскричал Мэлор, вскакивая с дивана. Его лицо стало пунцовым от гнева. — Ты думаешь, мне нужны его деньги? Я сейчас сяду в машину, поеду в Москву и убью его!

Эд резко встал с кресла, шагнул к Мэлору и зажал ему рот ладошкой.

— Тихо, там кто-то есть, — прошептал он и кивнул в сторону окна выходящего во двор.

Мэлор попытался вырваться из объятий, но Эд держал его мертвой хваткой.

— Я точно говорю, на дворе кто-то ходит, послушай.

Мэлор затаил дыхание и почти сразу услышал тихие шаги у крыльца.

Отец Мэлора, Алексей Анатольевич Егоров, был крупным московским бизнесменом. Первый капитал он заработал в девяностые годы прошлого века, торгуя привозной мебелью. Немалую помощь в открытии бизнеса оказал тесть — Иван Иванович Степанов, работавший в то время большим начальником в министерстве путей сообщения. Тесть ссудил дочке и зятю кругленькую сумму для раскрутки и помог арендовать помещение под магазин сначала в Клину, а потом и в Твери.

После исчезновения супруги Алексей Анатольевич горевал недолго. Перебравшись из Внуково в Москву, он сошелся с тридцатилетней мисс Тверская область. Через год у них родился сын Андрей, а спустя два года дочь Оля.

Со временем несколько магазинчиков Егорова путем замысловатых и не совсем законных комбинаций разрослись в областную сеть мебельных магазинов. Бизнес стал приносить по-настоящему солидные доходы. В две тысячи десятом одна крупная европейская фирма по производству мебели выкупила у Егорова бизнес. В соответствии с заключенным договором Алексей Анатольевич получил многомилионный долларовый платеж, небольшой процент от прибыли и должность коммерческого директора. Егорова можно было считать образцом для подражания, если бы не периодически возникающие проблемы с сыном от первой жены, которые, впрочем, решались всегда одинаково — Мэлора помещали в очередной раз в клинику.

Размеренное течение жизни изменил сегодняшний звонок. Если верить секретарше, то в 14:30 неизвестный мужчина позвонил в офис и представился Мэлором. Звонивший сказал, что едет во Внуково, а на днях появится в офисе.

Как только Егоров узнал о звонке, то сразу вызвал начальника службы безопасности — Самойлова Олега.

Самойлов появился в его кабинете через пять минут.

— Алексей Анатольевич вызывали? — дежурно спросил он, закрыв за собой дверь.

— Да, вызывал, проходи, садись, — ответил Егоров, пристально вглядываясь в лицо Олега.

Не выдаст ли он себя взглядом? Не дрогнет ли нерв на лице?

Самойлов по привычке сел в правое от стола кресло.

— Слушаю вас, что случилось? — его голос звучал деловито и совершенно спокойно.

Егоров пододвинулся к столу, щелкнул выключателем защиты от прослушки и спросил:

— Олег, скажи, между нами нет ничего, что могло бы испортить наши давние отношения?

— Алексей, ты знаешь, я тебя никогда не подводил и не подведу.

— Тогда ответь мне вот на какой вопрос. Сегодня некто позвонил в офис, представился Мэлором и сказал, что собирается посетить Внуково, а после наведаться в офис. Что ты знаешь об этом?

— Леша, так может быть это действительно Мэлор?

— Не пори чушь. Про Мэлора забудь, он душевно больной кретин, у которого две извилины и те в одну сторону загнуты. Я говорю о нас. Только ты и я знаем про Внуково. Я никому ничего не говорил. А ты?

— Нет. Ты меня знаешь. Да и зачем?

— Может тебе денег захотелось?

— Мне? Я разве похож на идиота? Знаешь, лучше получать много и часто, чем дохрена, один раз и быть похороненным в овраге.

Егоров откинулся в кресле, открыл ящик стола и достал бутылку коньяка.

— Будешь?

— Не в моих правилах, но сегодня не откажусь.

Егоров разлил коньяк по стопкам и толкнул одну по столешнице Олегу. Коньяк заколыхался в стекле, но ни одна капля так и не пролилась на полированную поверхность.

— Наверное, ты прав. В идиотизме ты замечен не был.

— То-то и оно. Так может, все-таки Мэлор? — попытался вернуться к первоначальной версии Самойлов.

— Твою мать, — разозлился Алексей Анатольевич. — Я тебе сказал, забудь о нем, значит забудь. Нет, тут кто-то похитрее ебаного ежа будет. В первый раз что ли нас шантажируют?