– Может, прогуляемся тогда?

– Можно.

– И я с вами, - заявила Светлана.

Вскоре они с сыном прогуливались по аллее, а Светлана и Власик неподалеку играли в снежки. Утром, еще в темноте, главную аллею чистили от снега свободные от дежурства красноармейцы, но часа два назад с неба стали планировать крупные хлопья, и сейчас снег приятно поскрипывал под ногами. Сталин по привычке был обут в сапоги из кожи мягкой выделки, Василий предпочитал ботинки.

'Хорошо как, - думал генсек, спрятав правую руку под обшлаг шинели.
– Тихо, снег падает, дети вот приехали'.

– Как дела в школе?
– спросил он, наконец, Василия.

– Ты же знаешь, тебе докладывает Власик, зря он что ли на собрания в школу ходит, - не без иронии ответил Василий.

– Он докладывает, что часто бываешь несдержанным, однако учителя боятся на тебя жаловаться. Нужно себя держать в руках, сын, даже если преподаватель неправ. Зато, слышал, в спорте успеваешь?

– Это да, - улыбнулся Василий.

Еще с минуту гуляли молча, затем Сталин спросил:

– Что, сын, по-прежнему хочешь стать кавалеристом?

– Да, отец, - твердо ответил Василий, взглянув в глаза отцу.

– Это тебя Буденный все рассказами про Конармию кормит? Что ж, твое решение, хотя некоторые товарищи меня уверяют, что будущее за танками и авиацией.

– Из танка или самолета шашкой не помашешь, - с ноткой мечтательности в глазах сказал Василий.

– Но и с шашкой на танк не наскачешь, гуслями изжует... Кстати, скоро у тебя день рождения, хочу сделать тебе подарок.

– И что же ты мне подаришь?

– Подарок в том смысле, что приеду в Зубалово. В прошлом году не смог, на этот раз постараюсь выбраться. А уж что подарить - придумаем. А ты что бы хотел?

– Не знаю...

– Ладно, без подарка не останешься... А как там Артем? Почему он не приехал?

– Он с классом уехал на экскурсию на целый день.

– Ну, передавай ему привет.

Спустя какое-то время отец спросил:

– Не надумали встретить Новый год со мной?

– Знаешь, у нас же там своя компания будет... Ты извини, отец, но мы уже с друзьями договорились. Я и Артем... А Светка хочет как раз с тобой тут на пару дней остаться, если ты не против. Вам вдвоем точно не будет скучно.

– С этой егозой? С ней точно не соскучишься, - улыбнулся в усы Сталин.

Спустя два часа Василий уехал, и внимание Иосифа Виссарионовича полностью переключилось на дочь. Она сидела в кабинете у него на коленях, рассказывая об успехах в школе, о том, как у нее ладится с английским языком, хотя, по мнению отца, в это время более актуальным было бы знание немецкого. Это были те редкие минуты, когда отец народов был по-настоящему счастлив.

А вечером у него состоялся разговор с Власиком. Они сидели в креслах, напротив друг друга. Но если Сталин вальяжно закинул ногу на ногу, попыхивая трубкой, то Николай Сидорович сидел прямо, едва ли не на краешке кресла, внимательно ловя каждое слово Хозяина.

– Как думаешь, Николай, не пора ли всерьез взяться за товарища Ежова? Вскрыть его сейф, как я понимаю, не представляется возможным?

– Так точно товарищ Сталин, не представляется. Думали даже, не отправить ли в здание наркомата переодетого сотрудником НКВД медвежатника, но еще раз просчитали - проникнуть в кабинет не получится, там многоуровневая охрана. Так что даже перетяни мы на свою сторону кого-то из несущих дежурство - со всеми этот трюк проделать не удастся. Поэтому ваше предложение выглядит здраво, товарищ Сталин, хватит уже цацкаться с этим Ежовым. Скажу больше - Вышинский готов выписать ордер на арест наркома.

– Готов, говоришь?.. Что ж, пусть выписывает. Тогда Ежов сам нам преподнесет ключи от сейфа на блюдечке с голубой каемкой. Надеюсь, он не успел уничтожить показания Сорокина и вещественные доказательства. В противном случае пусть вспоминает, что ему рассказывал этот путешественник из будущего.

– Разрешите выполнять?
– вскочил с кресла Власик.

– Со 2 января займешься, не хочу никому портить новогоднее настроение, даже этому Иуде. И кстати... Вызывай из Грузии Берию, думаю, Лаврентий уже созрел для того, чтобы возглавить народный комиссариат внутренних дел. Это ему от меня и от всего советского народа будет новогодний подарок.

– Есть, товарищ Сталин!
– после секундной заминки отрапортовал Власик.

Выходя из кабинета, главный телохранитель Вождя про себя чертыхнулся. В глубине души он лелеял мысль, что на место попавшего в опалу Ежова Сталин назначит именно его, Власика. Однако тот, похоже, сделал ставку на земляка. Черт, впору пожалеть, что не грузином родился. С другой стороны, сначала Ягода, теперь Ежов... Кто знает, сколько продержался бы он, Власик, в кресле народного комиссара. Год, два, а потом к стенке? Вроде бы при Сталине оно и спокойнее. Так что нечего лишний раз голову забивать мыслями, которым не суждено осуществиться. По крайне мере, в ближайшее будущее.