Савельев кашлянул в трубку.

– Не совсем так… Я вас просил заглянуть ко мне вчера, но вы не пришли.

– Я приходила, Вадим Евгеньевич, но вас не было.

Мне не послышалось, он упрекал меня в том, что я вчера не появилась в его кабинете. Но больше меня тревожило другое: почему он сменил тему и почему я нужна ему в офисе?

– Я ждал вас до трех минут девятого, потом пришлось уехать, явиться под ясные очи своей матери, - короткий ироничный вздох.

– Я закончила в половине девятого, - объяснила быстро, а он мрачно хмыкнул в трубку. – Так что от меня требуется в офисе? И насколько это срочно? Я смогу там быть часа через полтора.

– Нет уж, - решительно отрезал он. – Я сам заберу вас через час. Инструкции получите на месте. Через час вы будете готовы?

– Конечно, - смахнув со лба прядь волос, я стянула резинку. – Но я могу…

Он недовольно перебил меня:

– Не можете. До встречи через час, - и сбросил вызов.

Кусая губу, я еще минуту смотрела на умолкнувший телефон в своей руке, в ушах продолжал звучать его голос. При мысли, что снова окажусь рядом с ним в его машине и, может быть, нам придется работать бок о бок, я чувствовала нечто, похожее на воодушевление, смешанное с нервозностью. Нам нельзя сближаться, во всяком случае, не больше чем людям, просто работающим в одном офисе. Или все завершится крайне неприятно: энтузиазм Киры и ей подобных в раздувании слухов, в приукрашивании происходящего неистощим, не знает границ. Неважно, имеется ли капля правды в гуляющей по офису информации, никто из сотрудников не будет разбираться. В той истории, оставшейся в моем прошлом, я сама навлекла все это на себя, но теперь с Вадимом…

Экран сотового погас, напоминая мне, что необходимо начать собираться на работу.

Есть вещи, с которыми мне не совладать, поэтому стоило попытаться быть выше их. И еще: все же поднять эту тему в разговоре с Вадимом.

Ровно через час, минута в минуту, я спустилась на улицу. Не хотелось ни затруднять его, заставляя звонить в домофон или же мне на сотовый, ни становиться причиной промедления.

Приблизительно через пару минут из-за угла показалась его темно-серая «Ауди», я села на переднее сиденье, встретилась с озадаченным и несколько сердитым взглядом Савельева:

– Я должен был догадаться, что вы решите ждать меня на улице. Давно стоите?

– Меньше двух минут, - сняв капюшон, я пристегнула ремень безопасности.

Вдруг почувствовала себя необычно: одновременно и уютно, хорошо, словно бы вернулась домой, в какое-то знакомое русло взаимодействия, течения мгновений, и взволнованной, настороженной.

– С меня кофе и обед, - как бы между прочим бросил он, разворачивая машину.

– Это необязательно, - отвернувшись, я посмотрела в окно на холмики сугробов, заискрившиеся алмазами под лучами на миг выглянувшего из-за туч солнца.

– Обязательно, - безапелляционно протянул Вадим. Продолжил, развеселившись:

– Я ведь буду вашим должником после того, что вы сегодня для меня сделаете.

Обескураженная, я повернулась к нему. Мы как раз остановились, пропуская автомобили, мчащиеся по протянувшейся перед нами улице.

– Что я для вас сегодня сделаю?

Красивые яркие глаза мягко замерцали. Вадим завораживающе медленно улыбнулся мне:

– Гм… Как бы выразиться?.. Сегодня вы поможете мне определиться со стилем одежды, - вопросительно округлил глаза. – Проще говоря, Арина Витальевна, я опасаюсь сам одеться для предстоящего корпоратива. Не окажете ли мне любезность, не поможете ли в этом?

Он откровенно паясничал. Я видела, что этим скрывал свое смущение, боязнь получить отказ. Я и должна была отказать…

Спрятав глаза, я занялась своими перчатками:

– Да, вы предупреждали, что поймаете меня на слове. Что ж, я готова.

***

Тем же вечером, выключив звук у телевизора, я «разбудила» ноутбук, загрузила аську.

«Привет, - мгновенно откликнулась Люся на мое сообщение. – Ты где весь день пропадала?»

«Были дела». – Краткий ответ. Наверняка еще больше возбудит любопытство сестры. Готова ли я ей рассказать обо всем? Пожалуй, да. Не произошло ничего такого, о чем следовало бы умалчивать.

«О! Напустила туману! И что же за дела такие?»

«Мой начальник попросил оказать ему услугу», - написала я.

Вспомнилось, как в ресторане, где мы обедали уже после того, как Вадим сделал все свои покупки, я спросила его, почему он сразу прямо не сказал, чего хочет от меня. Он улыбнулся, взгляд серых глаз стал цепким и внимательным:

– А вы бы поехали в этом случае?

Я промолчала. С одной стороны, я ему обязана, так много хорошего он сделал для меня, а с другой, подбор одежды - это очень личное, мы с ним не настолько близки, хотя по какой-то причине у Вадима иное мнение. И уже было принято решение держать с ним дистанцию, которое нам еще предстоит обсудить.

– Можно спокойно признаться, - ироничным тоном с ухмылкой продолжил он спустя минуту моего молчания, - что вы единственный человек, к которому полез бы с подобным. Как видите, я совершенно пропащий, бесхозный мужчина, - в притворной печали развел руками.

– Вы преувеличиваете, - улыбнувшись ему, на секунду положила руку на его запястье, сжала его, ощутив мягкий трикотаж полувера, нагретый теплом тела. Это был ободряющий жест, жест расположения и участия, совершенно спонтанный и инстинктивный с моей стороны.