Помню лишь, как воспарила моя душа, а я распахнула глаза в совершенно незнакомом месте, наверное, нарисованном чьим-то воображением. Это совершенно точно был лес, но в нём чувствовалась некая иллюзорность и искусственность, которая не позволяла окунуться в сказочный и нереальный пейзаж с головой.

Не сразу я поняла, что это новое место встречи подготовлено специально для встречи с суженым. Когда же пространство впереди подёрнулось поволокой, а я увидела знакомый мужской силуэт, все мои сомнения разом рассеялись. Я же действительно поняла, что тут к чему.

— Здравствуй, — прошептала я совсем тихо. Рядом с этим неизвестным меня всегда одолевало странное смущение. Сердце же, если бы оно было у простой души, билось в груди в два раза быстрее.

Если честно, то, порой, я терялась в собственных ощущениях. Границы сна и яви на некоторое время стирались для меня, сплетались воедино, кружа мне голову. И лишь нереальность окружающей обстановки всегда удерживала меня на грани, указывая то на ненастоящесть леса, то на искусственность солёного запаха моря и шума прибоя.

— Привет. — Знакомый мужской голос окутал меня подобно пуховому одеялу. И лишь странная прохладность в нём отрезвляла меня.

— Давно мы с тобой не виделись… — ещё тише, чем раньше, сказала я. Но, видимо, у мужчины был настолько чуткий слух, что он мог расслышать в тишине даже самые беззвучные слова, произнесённые практически одними губами.

— Я просто был занят, — спокойно ответил суженый на мой не заданный вопрос. Мне же как никогда захотелось увидеть его лицо и взглянуть на эмоции, что оно сейчас отражало.

— И чем же? — с сомнением уточнила я, раздумывая о совершенно другом. Получается, если ты хочешь, то можно не являться на встречи. Но как это сделать? Может, устать настолько сильно, что даже сны не смогут тебе присниться? Или даже не спать вовсе?

— Мне… нужно было помочь одной девушке.

Отсутствующее сейчас сердце против воли кольнула ревность. Я же, кажется, окончательно перестала понимать саму себя.

— И как? — уточнила, с трудом сдерживая иррациональную злость на непонятно кого.

— Представляешь, эта дурёха полезла ночью на деревенское кладбище! — воскликнул суженый.

Я нервно хихикнула. Прямо как я сегодня. Только вот спас меня вовсе не суженый, а Лорайн. Разве этот несносный дракон может быть моим суженым? Наверное, нет. Да и не бывает всё так просто. Только вот… Отчего же моё сердце так тревожно стучится в груди? И почему мне так хочется, чтобы таинственным незнакомцем оказался именно золотоволосый поисковик с лазурными глазами?

Единый, я что же, влюбилась в Лорайна? Да быть не может! Но сейчас… И тогда на празднике… Но когда я успела? Как моя неприязнь могла так быстро перерасти в нечто другое? И кто же на самом деле моя настоящая судьба?

Я резко замотала головой, будто пытаясь выкинуть эти мысли из головы. Хотелось биться в истерике и беззвучно кричать, оглашая своим молчаливым криком несуществующий лес. А ещё безудержно плакать, так и не сумев разобраться в собственных чувствах к незнакомцу и Лорайну.

Мир вокруг потемнел, но я даже этого не заметила. Силуэт, скрытый от моего взора в густой тьме, начал резко отдаляться. Миг и вот я наконец проснулась. Только легче от этого ничуть не стало. Ведь слёзы теперь были не только в моём воображения, но и наяву.

На дворе всё ещё стояла ночь. Настенные часы показывали около часа ночи. В доме, как и на улице, стояла глухая тишины, нарушаемая лишь стрекотанием сверчков и шумом ветра. В комнату всё также лился лунный свет. Однако, подробнее осмотреть обстановку мне не давала мутная пелена жгучих солёных слёз.

Если бы я захотела, то могла бы ещё немного поспать. Но отчего-то я точно знала, что не буду этого делать и лучше вновь останусь не выспавшейся. Почему? Хотя бы потому, что меня по-прежнему разрывали противоречивые чувства. Я осознала, что смогла за такой короткий срок полюбить Лорайна. Но также я поняла, что чувствую нечто схожее и то ли к человеку, то ли к не-человеку, предначертанному мне самой судьбой.

Но как я могла чувствовать любовь к двоим? Когда успела увлечься Лорайном? И как могла влюбиться лишь образ без лица, лишь голос, тембр которого упорно вылетал из моей головы при каждом пробуждении, лишь в заразительный смех?

Влага по-прежнему застилала глаза. Я положила голову на колени и молча плакала, тщетно пытаясь успокоиться. Я точно знала, стоит мне выплакаться — и сразу станет легче. Только вот… не стало. Меня продолжали разрывать противоречивые чувства. Только вот сил пытаться разобраться в них уже не осталось.