– Хвала яркому пламени, - Эмер изобразила священный знак левой рукой.
– А остальные? Все живы?

Тилвин опустил глаза, и она сразу поняла и спросила одними губами:

– Кто умер?

– Сэр Стефан и сэр Мерра.

– Убиты разбойниками?..

– Нет, умерли уже в Дареме, от ран.

– От ран?! Сэр Стефан был ранен в ногу! Что за лекари у вас!

– Не кричи, - Тилвин взял Эмер за плечи, принуждая улечься.
– Они были ранены ядовитыми стрелами. Лекари не смогли распознать яд.

– Яд?!
– пискнула Эмер, чувствуя, как холод добрался до сердца.
– Тиль, я... я тоже?.. Поэтому рана не зажила?..

Он опять опустил глаза, и это было красноречивее всякого ответа.

Эмер сделала несколько глубоких вздохов, пытаясь успокоиться.

– Новости все лучше и лучше, - изрекла она, наконец.
– Какие же грозные лесные разбойники, если пользуют яд, который не могут распознать королевские лекари!

– Пришла в себя?
– раздалось в коридоре, и появилась леди Фледа. Выглядела она как всегда - достойно, аккуратно, и даже вуаль с генина, переброшенная через сгиб локтя, струилась красивыми ровными складками, но Эмер заметила, что под глазами свекрови легли тени, и морщины от крыльев носа к углам рта обозначились глубже.

Тилвин вскочил, уступая место, но леди Фледа села на край кровати и пощупала лоб невестки.

– У тебя жар, - сказала она с беспокойством.

– У тех... кто умер, тоже был жар?
– спросила Эмер.

Свекровь промолчала, но Эмер сказала:

– Хозяйка Дарема должна знать все. Говорите!

– Да, - вынуждена была признать леди Фледа.
– Тоже жар... Сейчас придут лекари...

– Что толку, если они не могут определиться с противоядием?
– возмутилась Эмер.

Но осмотреть себя позволила, и даже выпила пилюли, которые посоветовал дать один из ученых королевских врачевателей. Пилюли были горькими, от них замутило и не стало ни на йоту легче.

– Будем молиться яркому пламени, - изрекла свекровь, когда лекари удалились.

– Где мой супруг?
– перебила ее Эмер.
– Попросите, чтобы пришел, я хочу его увидеть.

Ей сразу не понравилось, как переглянулись леди Фледа и Тилвин.

– Что происходит? Тиль, ты солгал мне? Что с Годриком?

– Скажите ей, - вымолвил Тилвин через силу.

– Да что случилось?! Он жив?

– С ним все хорошо, - успокоила ее свекровь, - но он... не придет.

– Почему?!

– Сразу по возвращении он заявил, что желает развестись, потому что своенравная жена - позор для дома Фламбаров, и написал прошение Её Величеству, - сказала леди Фледа.
– Мне очень жаль, невестка, но таково его решение.

– Развестись...
– Эмер ударила левым кулаком по кровати и сразу скривилась из-за боли в потревоженной ране.
– Уже и письмо тетушке настрочил. К чему спешка? Мог бы подождать день-два, пока я отдам концы.

– Невестка!
– ахнула свекровь.

– Бросьте причитания, - ответила Эмер грубо, - даже Тиль меня уже похоронил. Но я сдаваться не намерена, вот увидите. И Годрику не видать ни развода, ни моей смерти. Можете так ему и передать.

– Я перехватила письмо, - сказала леди Фледа.
– Незачем позорить семью.

– Правильно сделали, - поддержала ее Эмер.
– Дайте только встать на ноги, я поговорю с этим наглецом. Я ему жизнь спасла, если он помнит!

– Не злись, - постарался успокоить ее Тилвин, - от этого подымется жар.

– Он и так уже поднялся, и с этим ничего не поделаешь, - огрызнулась Эмер.
– Дайте воды, страшно хочется пить...

К вечеру лихорадка усилилась. Сиделка постоянно обтирала Эмер холодной водой с уксусом, но это не помогало. Тилвин приказал принести таз со льдом и заглядывал каждую свободную минуту.

После вечерней молитвы он пришел пожелать спокойной ночи, но не смог произнести ни слова. Сидел возле постели и держал Эмер за руку.

– Не бойся, Тиль, - сказала Эмер ободряюще, хотя дышала тяжело, будто бежала в гору, - я не умру. Сейчас не умру. Не спрашивай, откуда я об этом знаю - знаю и все, - и добавила совсем детским голосом: - Годрик так и не появился...

Слезы потекли по ее щекам, и она побыстрее вытерла их, стесняясь Тилвина.

– Ты не думай, я не плачу, - сказала она, - это от жара.

Дверь бесшумно открылась, и на пороге остановился высокий мужчина. Эмер приподнялась на локте, выглядывая из-за Тилвина.

– Годрик?.. Это Годрик?

Мужчина сделал шаг вперед и встал в круг света, отбрасываемый пламенем свечи. Это был Ларгель Азо, облаченный в черную сутану, с белой траурной колораткой, он положил на стол книгу со святым писанием и начал снимать перчатки - медленно, не глядя на больную.

– Выйдите все, - сказал он.
– Я пришел исповедать леди Фламбар.

– Я не хочу исповедоваться...
– сказала Эмер, с трудом разлепив губы.
– Я не умираю! И тем более, не стану исповедоваться - вам!