Шрифт:
– Девушка, глаза не сломайте! А то я их вам прикрою, – Семеныч услышал Ее раздраженный голос.
– Ты чего? – нарушил обоюдное молчание Семеныч.
– Ничего. Распахнула свои черноокие дыры и пялится в твою сторону. Мне это не нравится.
Сидящая впереди них девушка в платке, из-под которого выбивались черные волосы, отвела взгляд и, поерзав, выпрямила спину, прислонившись к спинке кресла. Поправила подол длинной юбки.
– Ты ведешь себя неприлично, – Семеныч оглянулся на сонных пассажиров.
– А мне наплевать, – со злостью ответила Она. Справиться со своей досадой от ссоры с Семенычем Она и не пыталась. Негодование на всех и вся плескалось через край.
В этот момент девушка вновь выглянула из-за спинки и снова осторожно покосилась на Семеныча.
– Шея затекла? Разверни свою голову на дорогу и смотри вперед! – Ее голос становился еще более раздраженным.
Девушка вспыхнула и отвернулась, поправляя платок.
– Я сейчас пересяду от тебя, – возмущенно прошептал Семеныч.
– Свободных мест больше нет, – ответила Она. – Ты видел, что она смотрит на тебя?
– Видел. Пусть смотрит. Это ее дело, на кого смотреть.
– Нет. Не будет она смотреть на тебя, – как упрямый ребенок, сердито проговорила Она.
Семеныч недовольно взглянул на Нее. Хотел что-то ответить, но в это время автобус закрутило вокруг своей оси. Люди закричали, с верхник полок посыпались вещи. И автобус стал крениться на бок, пытаясь выровняться. Семеныч мгновенно выдернул Ее с сиденья и крепко прижал к себе, обняв Ее руками.
Гул, треск, шум, хлопок, дым, падение, крик. Удар. Еще удар. Тишина…
Вместо неба – зеленая трава.
Она приподнялась с земли: автобус катился кубарем с дороги по крутому холму.
С разбитыми стеклами и покореженными рамами транспорт вскоре лежал на боку.
– Семеныч!!! Семеныч! – Она испуганно вглядывалась в силуэты людей, которых вытряхнуло из автобуса, в разбросанные и отлетевшие вещи, чемоданы, сумки.
– Я здесь! – услышала Она позади себя родной голос. Семеныч, прихрамывая, шел к Ней. – Лихо мы.
Недавняя ссора не позволила им приблизиться друг к другу. Проскользнувшие немые вопросы и ответы о самочувствии во взгляде, и только.
Семеныч зашагал к автобусу. Она поплелась за ним. Те из людей, кто смог подняться и ходить, засуетились: пострадавших было много, и наиболее частыми травмами оказались переломы, растяжения, вывихи и порезы от разбитых стекол. Водитель вызвал службу спасателей и руководил действиями тех пассажиров, кто мог самостоятельно передвигаться. Раны перевязывали одеждой из чемоданов и сумок. Лекарственные и дезинфицирующие средства в аптечке быстро заканчивались. Самыми опасными оказались попавшие в вену осколки. Водитель накладывал давящие повязки и жгуты, которые становились вишневого цвета от крови.
Она расстегивала сумки, выискивала наиболее пригодные для перевязок вещи и благодарила судьбу, что водитель оказался с медицинским образованием. Увидев открытый перелом ноги у одного из пострадавших, Она невольно вскрикнула и с облегчением услышала вой сирен приближающихся машин скорой помощи. Она тут же отошла подальше, не в силах больше смотреть на травмы и раны. Семеныч находился в десяти метрах от Нее: сначала он помогал полной женщине встать и искал ее вещи, затем проводил ее до машин скорой помощи. После включился в медицинские бригады. Необходимые действия и первую помощь они оказывали прямо на месте и только потом перекладывали пострадавших на носилки, которые затем несколько мужчин поднимали наверх, по холму. Машины скорой помощи прибывали и сразу же отъезжали.
Семеныч обернулся, ища Ее взглядом, в котором Она если и не прочитала, то почувствовала его недоумение: на них, единственных, не было ни царапины, будто они только что подошли к автобусу, а не скатывались внутри него по склону.
Она опустилась на траву, наблюдая, как транспортируют людей, как кому-то оказывают первую помощь, как кто-то пытается найти свой багаж, как выползает солнце из-за синей дымки гор, как кто-то плачет, как кто-то кого-то зовет, как Семеныч втискивается в автобус, как к автобусу бежит врач и мужчины с носилками…
Ту самую девушку в платке вытащили из автобуса. Истошный крик девушки звенел в ушах. Лицо ее было усыпано торчащими осколками стекла, а из-под пальцев, прижатых ко впавшим глазницам, струилась кровь. Девушка билась в истерике от боли, ее с трудом удерживали на носилках двое мужчин.
«Нет. Не будет она смотреть на тебя», – они оба одновременно вспомнили Ее фразу. Семеныч с искренним ужасом встретился взглядом с Ней. Она умоляюще замотала головой с горестным выражением лица, отрицая даже косвенное совпадение сказанных Ею слов и несчастного случая.