– Тенеда-созидательница, дай мне сил наставить Избранного на путь истинный. Не позволь пасть в пучину страхов и сомнений. Упаси от ярости и пристрастия, укрой от кровавого взора Марзала-сокрушителя.
– Лучше делом займись. Может камень где шатается, или петли проржавели.
– Отсюда не сбежать. Замок построен и связан магией.
Пол задрожал от грохота шагов. В камеру ворвались трое дюжих ребят в доспехах - один прижал спутницу к стене, другие подхватили меня под руки и куда-то потащили. Темный промозглый коридор, винтовая лестница, головокружительный (в прямом смысле) подъем, засыпанная снегом крыша. Колбан стоял у самого края, спрятав ладони в глубоких рукавах, и наслаждался видом. Попытался скинуть гада - не вышло, дар игнорировал меня с упорством обиженной бывшей.
В шаге от него растирался и фыркал лысый чернобородый крепыш с серьгой в ухе. Из одежды - только штаны. Не знаю, есть ли в этом мире стероиды, но накачался он дай боже - хоть сейчас на Мистера Вселенную.
– Ответ, - строго произнес лорд.
– Еще думаю.
– Анрэй, разомни-ка его. Чтобы думалось лучше.
Качок издал странный звук - этакую смесь рыка и хрюканья. И направился в мою сторону, хрустя пальцами. Его мутный взгляд не предвещал ничего хорошего. Попытался дать заднюю, но конвоиры швырнули прямо в стальные объятия бородача.
Легонький тычок в грудь - лежу. Добивать не стал, дал подняться. Оказалось, я почти на две головы выше драчуна, пусть и заметно уже в плечах.
– Ну ладно. – Поднес кулаки к подбородку. – Сейчас получишь.
Стоит ли говорить, что мне выписали первосортных костылей? Сильно не увечили, зато швыряли, таскали, ломали, сидели сверху, душили и всячески истязали. Не знаю, сколько времени длилась "борьба", но под конец чувствовал себя упавшим этажа с шестого.
– На сегодня хватит, - с усмешкой сказал Колбан. – Завтра будет веселее.
– Ублюдок старый...
– Увести.
Точнее - уволочь. Очень здорово, блин, биться спиной и затылком о ступени после жаркого танго с медведем. Никогда бы не подумал, что пара горстей прелого сена покажутся самой мягкой из перин. Только бы не шевелиться. Даже моргать больно.
– Ты как? – с тревогой спросила Лира, сев рядом на колени.
– Добей... пожалуйста...
– Тише. Потерпи.
Она укрыла меня двумя плащами и стала легонько гладить по затылку. Черт знает почему, но ломота слегка унялась.
– Спасибо.
– Пустяки. Я тебе жизнь должна. Ты спас меня в той пещере, хотя мог уйти и не вернуться. Тогда-то и поняла, что ты не лжешь. И в самом деле иной. Не такой, как все. И дело не только в даре, а в том, как ты им распорядился. Я увидела милосердие, сострадание, отвагу...
– А я взял и все пролюбил.
– Отринуть соблазны нелегко. Особенно когда их так много. Боги испытывают всех, а с Избранного спрашивают втройне.
– Не хочу быть Избранным. Хочу домой.
Вздохнула.
– Я тоже.
– Расскажи о себе.
– Что там рассказывать. Мать умерла при родах, с пеленок воспитывал отец. Он был гвардейцем, дослужился до полковника и охранял короля на приемах и церемониях. Пока одурманенный фанатик не убил его исподтишка во славу Марзала. Я тоже хотела в гвардию, но кто ж туда бабу возьмет.
– Дикари.
– Можно подумать, в твоем мире женщин призывают в армию.
– Еще как. Причем кое-где в обязательном порядке.
– Повезло им. А мне пришлось продать дом и уйти в горы - в монастырь мастеров клинка. За пять лет научилась фехтовать лучше многих мужиков и доказала всем, что имею право носить доспехи. Дерзкая, но умелая девчонка приглянулась генералу Борбо, и он принял меня в пограничный отряд. Но даже несмотря на все старание и желание, я лишь лейтенант. А бездарности и тупицы давно ходят в майорах.
– Как Томан?
– Нет. Томан отличный воин, командир и друг. Надеюсь, с ним все в порядке.
– Вы - пара?
– Скорее брат и сестра.
– Представляю, как печет у бедняги.
– Что печет?
– Забей.
– Тогда твоя очередь. Расскажи о своем мире.
– Года не хватит не все про все.
– Как знаешь.
– Не обижайся только, ладно? Язык распух, челюсть еле двигается. А завтра вломят еще сильнее. Боюсь, или соглашусь, или помру.
Послышались шаркающие шаги и кашель.
– Мля, опять дед? Какого хрена ему надо? Виделись же час назад.
