Шрифт:
– Давай! Держу ее!
Лира намотала на предплечье подол плаща и пантерой бросилась на врага. Женщина остановила удар меча и сразу получила кулаком в ухо. Качнулась, тряхнула головой. И заорала, поймав животом острие. Спартанский удар ногой, и гадина рухнула в пенную воду. Попыталась выплыть, придерживая кишки ладонью, но, судя по громкому плеску и хрусту, угодила в пасть какой-то морской твари. Так ей и надо.
Победительница села рядом и заскрежетала защелками. Ее лицо не выражало ровным счетом ничего. Она не ругала меня, не называла похотливым придурком, а просто молчала, и от этого было втройне больней.
– Спасибо, что вернулась.
– Встал, потирая запястья.
– Забыла отдать долг, - спокойно произнесла она, и в этом спокойствии таилось больше презрения и ненависти, чем в самой страшной ссоре.
– Теперь квиты. Прощай.
– Но...
Девушка зашагала к ступеням.
– Нельзя просто так взять и уйти! После всего, что было!
Тишина.
– Лира, прости! Дай мне шанс!
Догнал ее и коснулся плеча. Она развернулась и так засветила в бороду, что сбила с ног.
– Шанс?! Какой по счету?!
– Пошледний, - пробормотал, трогая деревенеющее лицо.
– Последний? Такой же как второй? Или третий?
Выпрямился и с максимальной серьезностью сказал:
– Совсем последний.
– Совсем последний до новой давалки? А потом бросишь меня, наше дело и пойдешь жахаться?!
– Я тебя не брошу. И никогда не бросал.
– Да. Особенно вчера! Сразу остановил и сказал: не уходи, чего ты?
Вздохнул.
– Прости.
– Прости - это просто слово. Очень удобно насвинячить, а потом - прости, прости! Тенеда простит.
– Обещаю больше не свинячить.
– Однажды ты уже пообещал стать хорошим. Не мне! Ему!
– Кивнула на пасмурное небо.
– Твои слова не стоят и куриного дерьма. Ты думаешь не той головой. Оставь меня в покое.
– Значит все?
– Все.
– И жалеть не будешь?
– Н...
– Девушка осеклась на полуслове и опустила глаза.
– Может и буду. Но это не твое дело. Здесь наши пути расходятся.
– Постой. Давай так - вместе доберемся до города, а там уже... попрощаемся.
– Извини, но терпеть тебя уже нет никаких сил.
– Да перестань. Угоним корабль и по прямой. Чего по степи чесать? Там опасно.
– Угоним корабль?!
– Лира всплеснула руками.
– Совсем дурак? А команду где возьмем? Тоже угоним?
– Слушай, не знаю почему... Короче, смотри сама.
Здоровенный булыжник воспарил над пляжем, повинуясь моей воле.
– Дар потихоньку возвращается. А ты хочешь пропустить самое интересное.
Она молчала, но явно колебалась. Надо развивать тему, пока не поздно. Примиряюще поднял обожженные ладони и сказал:
– Никаких обязательств. Не спутники, а попутчики. Просто потому, что вместе безопаснее.
– Хорошо.
– Хорошо?
– Да. И не дави лыбу. Куда лезешь?.. По морде дам!
– Дай.
– Обнял ее, стараясь не задеть раненое плечо.
– Заслужил.
Лира замахнулась, но в последний миг опустила кулак.
– Оденься. А то отморозишь самое дорогое.
– Самое дорогое сейчас держу в руках.
– Да пошел ты! С шаманкой обломилось и сразу добрый такой стал, заботливый. Похотливый кобель.
Она толкнула меня плечом и пошла к ступеням.
Идти в стойбище за одеждой было слишком опасно. Наверняка эйны спросят, куда подевалась Танбад. До города придется щеголять в шубе и волчьей шапке. Большой русский босс, спасибо что воскрес.
Лира попыталась забраться в седло, вскрикнула и схватилась за плечо. На гриву упали алые капли.
– Дай подлечу.
– Царапина. Сама заживет.
– Из царапины так не хлещет.
Девушка сунула ногу в стремя, но я взял ее за талию и поставил перед собой. Она гневно фыркнула и отвернулась.
– Ничего себе царапина. Это что, кость?
Золотой червячок стянул порез. И мы по широкой дуге поскакали к ярангами, стараясь не попадаться на глаза северянам. При свете дня пытаться пробраться к ладьям бессмысленно и опасно. Решили дождаться ночи за одиноко лежащей посреди равнины глыбой.