У мужика - высокого и плечистого - под плащом топорщились ножны. Телохранитель, сопровождающий молодую особу в крайне опасном для молодых особ месте. Интересно, что за услуги предлагает заведение, раз леди не стесняется тащить с собой охранника? Он как бы и проболтаться может. А раз такой верный и преданный - то проще с ним и блудить, а не шастать в трущобы.

Они побродили вокруг рынка и свернули в подворотню. Выждал немного - и юркнул следом. Богатеи остановились у неприметной хибары - точно такой же, как и десятки вокруг. Ни вывесок, ни каких-либо знаков. Просто бойцовский клуб какой-то.

Девушка постучалась - два раза громко, три - тихо и быстро. Ясненько - не впервой. Из-за двери что-то спросили - не расслышал. Гостья ответила:

– Красный сокол.

Щелкнул замок, заскрежетал засов. Похотливая леди кивнула охраннику и вошла в сруб. Дуболом встал перед дверью и поглубже натянул капюшон. Время пошло.

При моем появлении он вздрогнул и потянулся к мечу. Я легкой походкой направился в его сторону.

– Куда прешь?!

– А тебе какое дело? Я ж не в твой двор залез.

– Иди отсюда. По-хорошему.

Шагнул к нему и с вызовом произнес:

– Или что?

– Ах ты босяцкий ублюдок!
– Охранник выхватил короткий узкий клинок.
– Отец не научил манерам? Так я научу.

Сложил пальцы пистолетом и навел на него. С ногтя с треском сорвалась молния и ударила дерзкого бугая прямо в лоб. Оттащил обмякшее тело за хибару, снял плащ и сапоги. Пока натягивал трофеи, услышал из-за стены глухие стоны, словно кого-то зверски душили.

Не удержался - глянул в щелочку меж бревен. Кто-то выдрал оттуда паклю, и стало понятно, зачем. В полутьме на ворохе соломы трое накачанных патлатых тарзанов жарили молодую дворянку в три смычка. И жарили нещадно, вставляя до упора во все щели. Леди тряслась как в припадке, выла и закатывала глаза. Стоило кому-то сбавить темп - тут же выплевывала болт и орала:

– Быстрее! Глубже! Кто ваша грязная сучка? Я ваша грязная сучка!

После чего глотала шишку с усердием сосущего вымя теленка.

Ух ты. В высшем свете таких развлечений, небось, и вовсе нет. Очень хотелось досмотреть, но все же переборол себя и встал у двери. Порка продолжалась минут сорок. Наконец девушка выползла из конюшни - мятая, вспотевшая, в соломе. Не сказав ни слова в раскоряку потопала прочь, охая и шипя на каждом шагу. На меня даже не взглянула - не до того было, и подмену не заметила.

Я натянул капюшон и забрался в лодку. Спутница села напротив, широко раздвинув ноги. Грести пришлось спиной вперед, я постоянно оглядывался, чтобы не врезаться в рыбацкие корыта. К счастью, дворянка смотрела в пол и видела лишь носки моих сапог.

– Божественно потрахалась, - выдохнула она.
– Сейчас бы еще нажраться, но отец скоро придет с работы.

Кивнул - мол, какая досада.

– Вот все думаю - может на обычную конюшню сходить? А то знаешь, годы идут, пи-да уже не становится. Маловато как-то.
– Она почесала промежность.
– Чего молчишь?

Пожал плечами - хочешь, сходи.

– Я, б-дь, с тобой разговариваю, кастрат ху-в! Отвечай, когда спрашиваю!

До берега метров сто. Рот открою - заметут. Стиснул зубы, как пленный партизан, хотя так хотелось высказать все этой наглой шалаве. Но с глупыми девушками безотказно срабатывает один забавный трюк - промолчишь, и они начнут отвечать на свои же вопросы.

– Не поняла... Ты что, ревнуешь? Может, сам меня отодрать хочешь? Видела твою пипирку, ей только мышей е-ать. Нашелся тут рыцарь без страха и упрека. Рыцари с короткими копьями никому не нужны. Они всем проигрывают. А на конюшню все же схожу. Вот прям завтра и пойду!

Мерзкая шаболда...

Каким-то чудом (и с небольшой помощью магии) причалил со второй попытки, выслушивая ругань и упреки спутницы. Моя удача, она оказалась настолько тупой, что в упор не замечала ничего подозрительного.

Латник у ворот заметно оживился, увидев нас. Я напрягся, но интерес стражника был в ином - девушка швырнула ему звенящий мешочек и прошипела:

– Ты меня не видел.

Второй такой же достался кучеру - прямо у ворот стояла белая карета с занавешенными окнами. Вот будет забавно, если папаня узнает, на что дражайшая дочурка тратит карманные деньги.

Тронули. Хотелось поглядеть на старый город, а главное - запомнить дорогу, но чертовы шторки были намертво прибиты гвоздями. И все же какое-никакое впечатление от района богачей получил. Здесь не воняло навозом и рыбой и было ощутимо тише. Никто не орал, не дрался, редко-редко доносился перестук копыт и едва слышные разговоры гуляющих по улицам господ. Ну и под колесами не чавкала грязь, а приятно шелестела мостовая.

– Эй, Энри.
– Девушка легонько пнула меня по сапогу.
– Ты же не злишься?