— Как я понял, других вариантов у нас попросту нет, — сказал Дэн. — Все остальное или невозможно, или слишком смахивает на бездействие.

Русские переглянулись, и Алекс кивнул.

— Я надеюсь, они не будут слишком долго тянуть с решением, — пробормотал он после паузы.

Вернувшись из кают-компании, Нэлл забралась в ложемент, надела шлем и в последний раз зашла в виртуальное пространство «Кракена». Точки больше не было, все инструменты были неактивны — она будто напоследок заглянула в окно дома, который покидала навсегда. На счетчике отсканированной площади поверхности стояла цифра 3.42 квадратных сантиметра — цифра, которой больше не суждено было измениться.

Она зашла в почту и обнаружила там письмо от матери. Мама опять рассказывала о планах строительства своего загородного дома, и, как всегда, прислала целый отчет с видео и финансовым планом. Нэлл прослушала письмо, рассеянно побродила по виртуальному пространству будущего дома… И тут взвыла сирена, сигнализирующая об опасности разгерметизации станции.

Пронзительный звук ввинтился в уши и облил ее ледяным ужасом, стегнул раскаленным хлыстом. А потом вместе с адреналиновым всплеском к Нэлл пришло знакомое чувство отрешенности. Она посмотрела из себя в мир, как смотрят видео, а тело безошибочно, как на тренировке, само делало все, что нужно.

Снять шлем, выпрыгнуть из ложемента. Ладонью коснуться сенсора на стене. Достать и надеть скафандр. Вывести скафандр из режима ожидания, проверить герметичность. Изнутри шлем казался прозрачнее стекла, снизу на «стекле» появились тонкие цифры, обозначающие внешнее давление, температуру, состав атмосферы и уровень радиации. Судя по цифрам, пока все было в норме. Нэлл подключилась к «кейки» — и чуть не оглохла от гама, царящего в эфире. Аватарки членов экипажа одна за другой оборачивались прозрачными сферами.

Ни одного из бортинженеров в прямом доступе не было.

— Какого хрена? Что вообще происходит? — кричала Марика.

— Я не знаю, — чуть не плача, отвечала Пиркко. — Он напал на нас?

— У кого-нибудь упало давление?

— Нет…

— И у меня нет…

— Я урою этих долбаных гадов! Неужели нельзя хоть в паре слов обрисовать ситуацию?!

Нэлл, не отрываясь, смотрела на тусклую аватарку Тома, окруженную прозрачной сферой. Ее начинало трясти — отмашка маятника, расплата за недавнюю собранность. Внутри липкой кляксой расплывался тошнотворный, обессиливающий страх. Он все-таки напал на них. Он напал?

Через пару минут на панели появилось сразу несколько ссылок, и Нэлл кликнула на первую из них.

Это была камера с пятого «южного» стыковочного узла, и смотрела она «вниз» — вдоль оси станции, на шестой «южный» стыковочный узел, к которому ранее был пристыкован «Виночерпий-2». Ни «Виночерпия», ни стыковочных ферм больше не было. Полуметровые балки из титанового сплава были срезаны будто острым ножом, а дальше начинался космос — пустая черная бездна, полная звезд. На краю зрительного поля, сверкая на солнце и плавно кувыркаясь, летело что-то вроде короткого гвоздя с массивным утолщением на конце. Через мгновенье Нэлл поняла, что это отрезанный кусок стыковочной фермы с «Виночерпием-2». Обломок уменьшался на глазах.

Потом закричали Мелисса, Пиркко, еще несколько человек — и Нэлл оторвалась от созерцания улетающего «Виночерпия». Ее снова обжег ужас, сердце заколотилось где-то в горле. Она кликнула на вторую ссылку — взгляд с одного из «северных» стыковочных узлов. На видео, ярко освещенное солнцем, вращалось нетронутое жилое кольцо. Вот только вращалось оно не перпендикулярно оси, а слегка наклонно. И угол наклона явно уменьшался.

Она слишком хорошо знала, что произойдет дальше. Через несколько минут (десять? пятнадцать? двадцать?) медленно опрокидывающаяся ось налетит на жилое кольцо. На скорости 40 метров в секунду она срежет обшивку кольца, как нож вскрывает крышку консервной банки. Все они, конечно, сразу не умрут — их ждет еще несколько суток в скафандрах на рециркулируемых воздухе и воде. Несколько суток болтаться в пространстве среди обломков станции и медленно умирать от голода и радиации… Впрочем, шестеро везунчиков еще смогут улететь на «Ангеле» — спасательной медицинской капсуле.

Нэлл сморгнула злые слезы, которые она уже не могла вытереть.

Аватарка Тома налилась цветом, и Нэлл чуть не оглохла от общего крика.

— Неужели ничего нельзя сделать? — в голос плакала Пиркко.

— Сколько у нас еще времени? — кричала Линда.

— А стабилизационные двигатели работают? — тоже кричал Пол.

— Тихо! — заорал Том.

Общий гам превратился в булькающий компот из бормотаний и всхлипываний.

— Рассказываю, — тяжело дыша, сказал Том. — Мы атакованы Углеродным Объектом. Шестой, седьмой и восьмой «южные» стыковочные узлы вместе с зондом «Виночерпий» отрезаны и улетают от станции. Соответственно, центральная ось получила импульс отдачи и вращательный момент, который приводит к ее нарастающему крену. Стабилизационные двигатели работают на полную мощность, но они способны погасить только треть скорости. Вторые две трети мы получим за счет маршевых двигателей «Ангела».

— Вы не успеете, — пробормотала Линда.

— Успеем. Там Мишель, он все сделает вручную, — ответил Том и отключился.

Нэлл знала, что Линда права. «Ангел» был пристыкован к центральной оси рядом с главным шлюзом, то есть практически в плоскости жилого кольца. Чтобы погасить нарастающий крен, спасательный модуль надо было перестыковать как можно дальше от центра и включить двигатели на полную мощность.

Сколько у них осталось времени? Нэлл смотрела, как медленно, но верно вздымается вверх жилое кольцо. Секунды утекали, как кровь из раны, и с каждой ушедшей секундой их шансы на спасение таяли. Сверкающий корпус «Ангела», похожий на заостренную каплю, оставался неподвижным. Потом он все-таки дрогнул и отделился от шлюзового гнезда, и у Нэлл прыгнуло сердце. Медленно, слишком медленно! Едва заметно ускоряясь, капсула пошла прочь от падающей оси в сторону вращающегося жилого кольца.