Обойдя все трюмы “Скадовска”, журналистка не нашла ничего, кроме этого блокнота Гонты и зловещих, красных потеков на стенах корабля.

– Алиска, ты как? – тихо протянул только что проснувшийся ото сна Ванька. – Мы где?

– Ой, сказала бы я, где мы. У тебя не болит ребро? – вздохнула девушка.

– Нет,- оператор быстро поднялся на ноги и, не поверив своему самочувствию, даже попрыгал на месте, для полной уверенности. – Вообще не болит! Ты меня тут прооперировала что ли?

– Правда не болит? – переспросила Романова, тоже не веря тому, что обезболивающее может настолько хорошо снять боль от сломанного ребра.

– Ага, – протянул пострадавший. – Ни грамма! А куда теперь? Надо отсюда выбираться, но только скажи, все-таки, где мы?

Девушка отвечать не стала, лишь спешно достала свой смартфон и набрала номер начальника канала, ведь пока Ванька на ногах, нужно было отсюда драпать. Но телефон не включался. Совсем. Словно стал обычной черной пластмассой.

– Ванька, быстро дай мне свой “Самсунг”! – крикнула Алиса, и репортер извлек из кармана новенький гаджет, который он купил на прошлой неделе.

Ошибки не было, устройство Ваньки тоже не работало. Алиса ловко сняла задние панели и извлекла батареи, которые оказались пустыми, словно выеденными неизвестным зверьком.

– Вот те на! – ахнула Романова и показала оператору пустые пластиковые оболочки аккумуляторов.

– Черт, – ругнулся Ванька. – И что теперь?

Алиса почувствовала, как на нее снова начала давить невероятным грузом ответственность, и терпеть это было невозможным.

– Все! Накрылось наше легкое спасение медным тазом. Теперь вариантов всего два: либо к тем ублюдкам в лес. Если выживем – то к Кордону убегаем, а позже будем мы сидеть за «Проникновение на закрытую территорию», – Алиса с отчаянной улыбкой начала рассказывать ближайшие планы на будущее. – А второй вариант: взять пушки у убитых в трюме, и, как учил нами любимый Джон Рембо, стреляем всех чертей, встретившихся по пути в эту пресловутую Припять! А что будет дальше вообще не понятно, – у журналистки глаза наполнились горячими слезами, которые обжигали лицо и мерзко попадали на губы и в рот. – Так вот, Ванюша, выбирай. Сдохнуть там или на Кордоне?

Усталость и страхи дали о себе знать. Алиса никогда не отличалась хорошим характером, была не сдержанной, а здесь уже просто накопились страхи и выплеснулись через край. Зато Ванька удивил своим поведением, обычно веселый и общительный парень, внезапно, стал серьезным, достал сигарету и закурил. Потом подошел с серьезным лицом к своей подруге, вытер рукавом слезы с ее лица и сказал:

– Мы выживем, я клянусь тебе, мы будем дома. Ты уж точно, я обещаю. А теперь, скажи, что это за блокнот и карта? И какое у нас есть оружие, и про каких убитых ты говорила?

Алиса все еще не могла отдышаться от истерики, но рассказала, все вкратце. Все, кроме записки Гонты. Показаться сумасшедшей ей не хотелось.

Ванька прочитал и просмотрел карту, затем поднялся в трюм, где Алиса разговаривала с Гонтой и нашла всех погибших, а потом , вернувшись с двумя автоматами, подобранными у убитых, спросил:

– Сколько будет действовать обезболивающее?

– Если сделаем еще укол, то еще два часа.

– Бери АКС, – сказал спешно оператор и закинул рюкзак со всем тем, что корреспонденты нашли на «Скадовке». – Да и блокнот не забудь.

Ванька переломил ампулу, набрал в шприц обезболивающего и ввел себе внутривенно. Алиса не предлагала свою помощь, поскольку знала, что первые несколько лет, Самойлов учился на медицинском факультете и справится с простой инъекцией гораздо лучше сам.

– Куда мы? – спросила Алиса, наблюдая за оператором.

– В Припять, – сухо ответил Ванька. – Нужно узнать, что там и, все-таки, мне кажется, нужно идти туда, куда тебе указал тот сталкер.

– Вань, ты себя слышишь? – отчаянно спросила Романова своего давнего друга. – Я не хочу играть в героев, я просто хочу жить!

– Поверь мне, я думаю, что это правильно! – Иван полностью взял инициативу на себя и, потянувшись, взял за руку свою коллегу, а другой рукой открыл ржавую дверь «Скадовска».

Мир изменился после Выброса. Трава была будто обожжённой, зато стало понятно, почему оплавилась краска на корабле. Молодцы “Монолит”, хорошо работают, если это они устраивают такое. Алиса следила за самочувствием Ваньки, а в руке крепко сжимала АКС.

– Вань! – тихо окликнула парня Романова, когда они отошли метров на пятьсот от «Скадовска». – Я стрелять не умею.

Ванька повернулся и улыбнулся:

– Смотри: магазин вот так отсоединять, – он достал пару патронов из рюкзака и заполнил магазин автомата полностью. – На предохранитель здесь ставишь. Вот эту ручку. Если щелкнул, значит сняла. Все остальное — как в пейнтболе. Поняла?

– Ага, – Алиса закивала головой и начала вспоминать пострелушки в парке Революции, на которые они ездили пару раз в выходные.

А ведь больно было, когда кто-то из команды противников близко выстреливал шариком с краской, а потом синяки на теле оставались. Зато здесь, из автомата, почти не больно и без синяков. Да-а-а, несомненный плюс! Было удивительно тихо: лишь капал дождь и где-то вдалеке лаяли слепые псы, так назывались мутированные собаки, которых в Зоне было очень много. Как и всякий мутант, обитающий в этих краях, псы желали разорвать любого вкусного и очень питательного человека, который попадется им на обед. Конечно для опытного сталкера они не представляли никакой опасности , но для новичков были страшным испытанием. Теперь же корреспонденты знали, какую угрозу жизни представляют мутанты особенно для случайно зашедших сюда журналистов. Но эта зловещая тишина была не долгой.