– Эрик, как ты себя чувствуешь? – Когда я услышал этот голос, мне невольно захотелось улыбнуться. Черт, я и не думал, что буду так скучать по своему другу, по Надиру.

Я медленно открыл глаза, очень стараясь не улыбаться, ведь он может подумать, что у меня с головой не все в порядке, и увидел Надира, сидящего рядом на стуле. Хм, я даже и не заметил, когда он вошел. Это было странно, поскольку я всегда словно кожей ощущаю присутствие чужих людей, так почему же теперь не почувствовал?..

«Потому что он тебе не чужой. Он твой лучший друг, который всегда придет на помощь и поддержит», - тихо прошелестел мне внутренний голос.

Да, он мой лучший друг, это правда. Друг, которому я могу довериться. Я вздохнул. Хотелось поговорить с ним, спросить, как там Алиша и Кори, как Кристин и Густав. Но, зная, что не смогу и слова сказать, не ощутив при этом боли, я потянулся за блокнотом, который мне оставила женщина-врач. Он лежал на прикроватной тумбочке, чтобы я мог до него дотянуться, так как она запретила мне разговаривать, пригрозив оставить в этом ужасном месте надолго. А вот этого мне точно не хотелось.

Пока перс немного недоуменно наблюдал за моими действиями, я уже написал несколько строчек. Правда, получилось немного коряво, но мои руки очень быстро немели и не слушались, поэтому я смирился с тем, что есть. Дописав последнее слово, я облегченно вздохнул, вырвал лист из блокнота и протянул его персу. Тот взял его, немного нахмурился, очевидно, не понимая, почему бы мне самому не сказать, но потом его лицо разгладилось. Наверное, он понял, что мне больно говорить.

– Могло бы быть и лучше… - прочитал он вслух, невольно усмехнулся и посмотрел на меня. – Да, могло быть и лучше. Но ты же жив и это главное! Сегодня утром я говорил с твоим врачом, и он обеспокоен тем, как ты получил это ранение. О таких случаях они обязаны сообщать в полицию… – При слове «полиция» я отвернул свое лицо в сторону, а он продолжил говорить, но уже более обеспокоенным тоном:

– Кристин сказала, что когда на тебя напали, ты не видел лиц нападающих. Но это ведь ложь, - голос Надира стал более требовательным, и я повернулся к нему лицом, но тут же об этом пожалел, так как он сердито прищурился и впился в меня пронзительным взглядом. Надир, Надир, ты всегда читал меня, как открытую книгу.
– Ты солгал, Эрик. Ты никогда бы не повернулся спиной к врагу! Ты всегда смотрел противникам прямо в глаза. И ты видел, кто это сделал.

Чертов Надир со своей интуицией! Ну почему я не могу от него ничего скрыть? Я поджал губы и, схватив очередной чистый лист блокнота, принялся строчить новый ответ, а потом просто показал его Надиру.

– Я должен держать это в секрете, - прочитал он, а потом фыркнул и закатил глаза.
– Эрик, брось это геройство! Почему ты не можешь сказать?

Я собрался с силами, чтобы заговорить. Так как правду открывать я не собираюсь, то хоть сделаю вид, что действительно не могу сказать. Голос мой прозвучал очень слабо и тихо, но я должен был отвести все подозрения.

– Это… Это ради безопасности Кристин….

Надир, мгновенно изменившись в лице, подскочил и схватил меня за ворот больничной рубашки:

– Что случилось, Эрик?! Кто это сделал?!

Сказать? Да, наверное, ему можно сказать. Он не выдаст, он не скажет Кристин. Я попытался произнести имя мужа Кристин, но не смог. Больше сил не было, а слова болезненно застряли у меня в горле. Я попробовал прокашляться, но вместо этого у меня из груди вырвался хрип, а горло обожгло болью. И я замолчал.

Перс, наверное, понял, что я не могу говорить, поэтому отпустил меня и аккуратно похлопал по плечу:

– Поговорим об этом позже, Эрик, когда ты наберешься сил. Тебе нужно отдохнуть, парень, нужно выспаться. А я пока прогуляюсь до ресторана. Нужно убедиться, что с Кристин все в порядке, - ответил он на мой недоуменный взгляд. А потом добавил: - Ты не волнуйся за нее. Я обещаю, что буду встречать и провожать ее на работу. Кстати, она очень переживает за тебя. И Густав тоже, - он даже не подозревал, как поднял мне настроение своими словами.

– Как мальчик? – я изо всех сил выдавил из себя эти слова, сморщившись от боли.

– Он целыми днями играет с Кори, это нам на руку, да и Алише одной заботой меньше, ведь не нужно его развлекать. Кристин тоже нам здорово помогает. А ты выздоравливай и на досуге подумай, что будешь делать, когда тебя выпишут из больницы. Врач сказал, что тебе прописан строгий постельный режим еще три недели.

– У Эрика дома есть… есть кровать… – Я еле сумел выговорить эти слова, ведь было очень больно, но я не собираюсь оставаться здесь, в больнице. Я сам смогу о себе позаботиться! Но следующие слова перса показали, что он так совсем не считает.

– Возможно, но ты не сможешь о себе позаботиться. Тебе нужна будет помощь. Ты останешься у нас с Алишей, и будешь спать на диване.

– Эрику… не … не нужна п-помощь…

– Хватит спорить, - нахмурился Надир, - врач сказал, что тебе больно разговаривать и на это уходит уйма сил. В любом случае, я настаиваю, чтобы ты остался у меня после выписки, пока окончательно не поправишься. А что, если тот негодяй вернется? Ты живешь один, тебе никто не поможет.

Я вздохнул. Похоже, он не отстанет, да и мне так будет легче. Что? Неужели я признаю то, что мне будет легче жить с кем-то, а не в одиночестве, как я всегда привык?.. Почему?