– Еще и на внуков хватит, - уверил ее Кирилл.

Тогда Агния пустилась на поиски сына. Она пошла прямиком к отцу, но на вопрос, организует ли он их встречу, старик не дал конкретного ответа. Когда же она навестила отца в следующий раз, он сказал, что Толик не считает нужным встречаться с матерью. Его не интересует отъезд, здесь много дел, пояснил старик. Тогда она впервые за долгое время по-настоящему поругалась с отцом. Она употребляла такие слова, от которых даже на лице негра темной ночью можно было бы разглядеть румянец, бросалась в него посудой из его же шкафа. В конце прокляла его за то, что втянул сына в свои темные делишки. После ей стало стыдно, она просила у него прощения, но встречи с Толиком так и не добилась. Всякий раз намекая на отъезд из города, она просила отца позволить ей встретиться с сыном, но он отказывал, оставаясь до жестокого суровым.

За те несколько лет, что прошли со дня ссылки сына, она ни разу его не видела. Оставалось только верить на слово старику, которого она возненавидела и повторять, что с сыном все в порядке, он жив и здоров. Себе Агния дала слово, что никогда не уедет из города без Толика. Чтобы не случилось, она отыщет его. По мере возрастания влияния их банды, росли и возможности Агнии, Кирилл раскинул свои сети на прилежащие к городу территории, охватывал площадь, населенную более чем двенадцатью миллионами человек, зарегистрированных легально! Шансы отыскать Толика увеличивались.

Поэтому Агния не теряла надежды снова встретиться со своим блудным отпрыском. Память - как сеть, потянешь за одну ниточку, достанешь целый клубок воспоминаний. Она вспомнила, как сидя за письменным столом в гостиной Кирилла, они вдвоем выдумывали себе клички.

– Гулливер, - настаивал Кирилл.
– Он персонаж популярный еще в государственный период книги. Звучит грозно, сильно, внушительно. То, что мне нужно.

– Глупость, - возражала Агния.
– Только послушай: Гу-л-ли-ве-р, - намеренно растягивая звуки, произнесла она.

– Ты ничего не понимаешь. Он был великаном, вот, смотри, - на информационной панели, за которой сидел Кирилл, замелькали рисунки гиганта, нарисованного на фоне маленьких человечков.
– Имя отражает его сущность. Гулливер звучит как имя гиганта, для которого человек не больше мух. Именно такое впечатление должен производить я на остальных. Меня должны бояться и уважать, иначе мы быстро провалимся.

– Гули-вер. Гули-гули - так каких-то животных, кажется, подзывают. Таких, знаешь, с перьями, клювами, как курицы, только лапы другие.
– Агния никак не могла вспомнить название этой птицы.

– Вон, слушай: в переводе с древнегосударственного языка Гулливер означает великан, топчущий людей. Не где-нибудь, а в самой информационной энциклопедии написано. Слушай дальше: персонаж поэм некоего певца древности Свифта, в которых повествуется о его похождениях, участии в войнах и походах против могущественных государств древности. Гулливер олицетворял дух свободы угнетенного государством народа, который стремился свергнуть оковы правителей, но не мог это сделать, не устроив революцию. А ты говоришь смешно! Гулливер - так и чувствуется угроза.

– А я, значит, Аглая.

– Ты значит, Аглая. А чем тебе не нравиться? Почти как Агния.

– Я понятия не имею, что это значит.

– Пишут, имя государственного периода. Наименование цвета. Синоним слова алый. Подходит же, ты вся такая румяная.

– Была, пока не начала пускать себе кровь, - парировала Агния.

Кирилл не стал развивать эту тему, погрузился в работу с информационной панелью. Некоторое время они молчали, а потом он неожиданно заговорил о западе.

– Вот послушай, что пишут: на западе невероятно развиты демократические политические традиции, сохранившиеся со времен государств. Например, поощряется сменяемость власти путем переизбрания.

– Переизбрания.

– Ну да, процедура выборов главы муниципалитета.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь.

– Ну выборы, ты же знаешь, - беспомощно всплеснул руками Кирилл, который и сам толком не мог объяснить, о чем говорилось в статье.- Выбирают, значит, кого-то в муниципалитет.

– Что такое муниципалитет?

– Здание, большое, красивое, - наугад ляпнул он.
– Да ты не перебивай, слушай. Вот: поощряется сменяемость власти. Но процедура выборов сильно изменилась по сравнению с периодом тиранического владычества государств. Ранее под сменяемостью власти понималась смена представителей народа каждые четыре, шесть, а иногда и большее количество лет. Теперь же на западе принята декларация абсолютной сменяемости. Фактически, голосование проводиться ежедневно. Выдвинуть себя кандидатом может любой, главой муниципалитета становится человек, набравший большинство голосов за прошедшие сутки. Демократическая сменяемость власти - залог либеральной функционализации распределения ресурсов, их эффективного использования. Собственники, на чьих территориях проводятся подобные процедуры выборов, утверждают, что сменяемость власти позволяет преодолеть такие негативные формы политической активности населения, как митинги и забастовки. Обязанность переговоров с собственником возлагается на избранного главу муниципалитета. Представляешь! На западе, оказывается, интересы граждан защищают специально выбранные люди. У нас такого разве дождешься. Неудивительно, что они там лучше живут. Наш собственник никогда не пойдет на подобное. Слышала когда-нибудь, чтобы у нас выборы проводились? Да ни в жизнь. А там, на западе, выборы ведутся онлайн, ежедневно. Это я понимаю - прогресс. Есть, кому собственников приструнить.

Агния улыбнулась.

– Понимаю, к чему ты клонишь, но ты же знаешь, я без сына не уеду.

– Я ни к чему не клоню, просто рассказываю.

Агния вспоминала эти дни, слабо улыбаясь. Тогда они только начинали, не верилось, что их затея осуществится, потому мечтать было проще. Теперь все изменилось. Мечты стали реальностью, нужно было делать следующий шаг, но Агния не могла.

Посидев еще немного, она собралась ложиться спать, не дожидаясь Кирилла, но тут щелкнул ключ в замке входной двери. Он все-таки пришел. Агния выскочила к нему навстречу. Кирилл выглядел уставшим, измотанным. Тяжелые веки приспущены, взгляд его был виноватым и полным раскаяния.