Шрифт:
— О матушка Туча! — воскликнула она. — Милая моя матушка! Я уже хочу растаять, хочу исчезнуть! Выслушай, не покидай меня!..
Но в небесной вышине проплывали совсем другие тучи. Они ничего не знали про нерастаявшую Снежинку. Они даже не слышали её. Плыли себе в синеве, а вслед за ними летели всё новые тучи, такие же глухие к просьбам одинокой Снежинки.
Так и не дождавшись никакой помощи, Снежинка спустилась со столба и вновь побрела по улице. Брела без всякой цели, словно бездомная собачонка. Наконец добралась до уединённого скверика и опустилась на землю рядом с вянущей от жары ромашкой. Прислонилась к стебельку цветка, и потекли из её глаз горючие слёзы. И тут почувствовала вдруг Снежинка, что тает, превращается в большую прозрачную каплю. Лишь теперь поняла она, почему матушка Туча предупреждала: «Только смотри, больше никогда не плачь!»
— Спасибо тебе, — уже исчезая, услышала Снежинка голос ромашки. — Ты меня напоила, ты спасла меня…
Телекозлик
Перед телевизором замерло семеро детишек. Сидели они, уставившись остекленевшими глазами на экран, по которому метался маленький беленький козлик. Мчался во все лопатки: ещё бы, за ним гналось сразу семеро зубастых косматых волков.
«Р-р-р-ры… — рычала и завывала хищная погоня, — р-р-ры… не скр-ро-роешься… сгр-р-рабастаем… р-р-раздер-р-рём!..»
Козлёнок уже летел быстрее ветра. И поэтому порой не замечал то камешка, то кустика, встречавшихся на пути, цеплялся за них и — оп-ля-ля! — словно циркач, кувыркался в воздухе. Тогда уткнувшаяся в телевизор семёрка тоже чуть не падала от смеха со стульев. Мультик про козлика, удиравшего от волков, они знали наизусть, смотрели его уже сто девять раз, а теперь видели в сто десятый и, конечно, заранее знали, что козлику ничто не грозит — перекувырнувшись, он ловко вскочит на ноги и помчится пуще прежнего.
«Сгр-р-рабастаем… Р-р-раздер-р-рём…» — продолжала рычать и выть косматая стая. Волк, бежавший самым первым, уже клацал своими клычищами почти у самого козлиного хвостика: вот-вот схватит. Но тут, то ли случайно, то ли намеренно, козлик взбрыкнул задними копытцами, пнул злодея прямо в нос и выбил у него огромный клык…
— Ха-ха-ха! — покатывались со смеху зрители. А один из малышей сунул в рот палец и пощупал свой шатающийся молочный зуб. А вдруг он и у него выпал?
Между тем козлик подбежал к речке. Сейчас бултыхнётся в воду и перед самым носом у хищников вскарабкается на плывущее бревно, течение подхватит это бревно и унесёт в океан, в океане козлик подружится с дельфином, и тот на собственной спине отвезёт его на удивительный Капустный остров… Семёрка маленьких телезрителей как свои пять пальцев знала всё, что будет дальше. Но пока на экране показывали то место, где козлик выбил волку клык, клык вылетел из пасти и попал прямо в кротовую норку, крот страшно перепугался, закопался в самую глубину… Но вот козлик уже очутился на берегу.
— Ха-ха-ха! — корчилась детвора от смеха. — Сейчас плюхнется! А вон уже и бревно подплывает… Ну, прыгай! Ха-ха-ха!
Однако козлик ни с того ни с сего повернул головку с маленькими рожками и вопросительно посмотрел на ребят, как будто услышал их смех и слова, и вдруг проблеял:
— А вот и не прыгну! Хватит!
И тогда произошло самое странное из всего, что может произойти на телевизионном экране: козлик не прыгнул в реку и не стал карабкаться на плывущее бревно… Он выскочил из экрана! Выпрыгивая — оп-ля-ля! — проделал в воздухе тройное сальто и приземлился на пол возле семёрки маленьких телезрителей. Потом преспокойно притащил для себя восьмой стул, удобно уселся и тоже принялся жадно смотреть фильм.
Ребята покосились было на нового телезрителя, но снова прилипли глазами к экрану. Подумаешь! Пусть даже вылезли бы с экрана и растянулись около них грозный лев или гремучая змея, они всё равно продолжали бы преспокойно сидеть и смотреть, потому что ничего на свете не было для них важнее телевизора.
А на экране начали твориться странные, невероятные вещи! После того как козлик исчез, семёрка голодных косматых волков растерялась. Они глупо скалились и, выпучив глаза, вертели головами. Тот, которому козлёнок выбил зуб, прошамкал:
— Братцы… тут што-то не так… Давайте лучше шматываться отшуда… А то этот кожлик ещё подложит нам какую-нибудь швинью!
— Хи-хи-хи! — рассмеялся довольный козлик, сидевший вместе с ребятами возле телевизора.
Стая сбилась в кучу и, боязливо озираясь по сторонам, потрусила обратно в лес. Экран опустел. Остались на нём только серая река да плывущее по ней одинокое бревно, на которое никто не карабкался. Плыло оно и плыло, плыло и плыло, пока семеро маленьких зрителей не принялись зевать от скуки. Зевнул и козлик.
Только тут ребятишки снова вспомнили о нём, повернулись к козлику и зашумели:
— А ты зачем? Ты что хулиганишь? Это ты виноват! Удрал с экрана — что мы теперь будем смотреть! Со скуки из-за тебя помрём… Ишь расселся!.. А ну-ка, полезай обратно в телевизор!.. Прыгай в речку, лезь на бревно!
Но козлик ещё удобнее устроился на своём стуле.
— Сами прыгайте, если охота! А я больше не желаю. Напрыгался. С меня довольно.
— Но ведь тебя же дельфин ждёт. Кого он на Капустный остров повезёт? Кого?