Срываться сегодня на Лисси было гадким поступком. Он понял это раньше, чем выехал с подъездной дорожки. Ребёнок. Она была беременна. Почему она не могла рассказать ему? Это ранило его в грудь. Вместо этого он был ошеломлён звонком Сиенны и опубликованными на «RevealPop» медицинскими записями. Прежде чем Лисси ворвалась обратно в его жизнь, он был в порядке. Справлялся. Существовал. Ничего не имело значения на самом деле.

Теперь он мог потерять слишком многое. Лисси значила для него слишком много, но если она не могла рассказать ему, что беременна, то, как они могли иметь какие-либо настоящие отношения?

Он провёл рукой по своему лицу. Он хотел быть рядом с ней, когда она напугана, а не быть тем, чего она боится. Он был этим слишком долго. Кошмарное Привидение Хантер – террористы и их семьи, даже дети, научились бояться его. На той последней миссии, когда он выслеживал Рэнда Оливера, Рэнд боялся его. Мужчина, который однажды был другом, видел Ханта и знал, что он пришёл его убить, что Хант сделает это, если тот не сдастся. Вероятно, единственное, чего Рэнд боялся больше, чем, что Хант убьёт его – это жить.

Сегодня Хант сказал Лисси, что работает на «Бывшего морского пехотинца» для того, чтобы видеть незамедлительные результаты. Это была правда, но он умолчал о той части, где ему необходимо было видеть людей счастливыми и облегчёнными от того, что он рядом и пришёл им на помощь. Друг, нет, буги-мен (прим. пер. персонаж устрашения в сказках и притчах). А этот страх на лице Лисси сегодня? Она боялась его реакции.

«А ты ушёл. Оставил её». И чего Лисси боялась на самом деле? Облажаться и не быть прощённой.

«Придурок. Действуй».

Вытащив свой телефон, он должен был позвонить ей, сказать, что едет домой. Мужчина пропустил звонки и тонны сообщений. Это не удивительно, весь мир раньше него узнал, что он будет отцом, но с этим он мог разобраться вместе с Лисси, а не сидя здесь, погружаясь в раздумья. Хант сделал звонок.

Нет ответа.

Его шею покалывало сзади, а инстинкты запустили крошечные электрические искры предупреждения. Он мгновенно подскочил на ноги и побежал к своему джипу.

***

Алиссе хотелось надеть свои наушники и просто бегать, но её колено ещё не было к этому готово, и не лучшей идеей было прямо сейчас выходить на улицу одной. Вместо этого она смотрела один из старых фильмов своей мамы - «Плач по Мелиссе». Этот фильм изменил жизнь её матери.

Сидя на диване, притянув к себе ноги и положив подбородок на колени, она пыталась забыться в истории. Прямо сейчас она просто хотела свою маму в любом виде, в котором могла получить, даже если это было в фильме практически тридцатилетней давности.

Рядом с ней, на подушке, её телефон вибрировал от постоянных звонков, сообщений и оповещений об электронных письмах. Она не хотела разговаривать ни с кем, кроме Ханта, но он не звонил и не писал. Полная тишина. Его не было больше часа.

Он вернётся. Хант сказал, что вернётся, а он не врёт.

В её животе всё крутилось, обжигая сожалением. Смогут ли они с Хантом пройти через это? Ведь смогут? Она услышала отдалённый звук открывающейся двери гаража. Хант вернулся.

Её сердце подскочило к горлу. Смесь облегчения, страха и ужаса скакало и кипело, но ей надело быть трусихой. Если у неё была хоть какая-то надежда исправить это, она должна справиться со своей ошибкой. Опустив свою голую ступню на пол, девушка выключила телевизор и встала. Раздался звук сигнализации, когда Хант вошёл.

Пора это сделать. Делая глубокие вдохи, она прошла между диваном и баром и свернула налево, к лестнице. У неё на лице были пятна от туши после слёз? Она провела пальцами под глазами, и на кончиках её пальцев оказались чёрные подтёки. Да, она была не в лучшем виде.

«Прекрати. Никакой отсрочки». Схватившись за перила, девушка начала подниматься.

—Алисса!

Оу. Даже в эхе по коридору и на лестнице она узнала голос Максин, а не Ханта. Вот что она получила за то, что не отвечала на отчаянные звонки и сообщения своей помощницы. Максин знала охранников у ворот, и у неё был ключ, пульт от двери гаража и коды от сигнализации её дома.

— Иду, — выкрикнула она, на полпути вверх по лестнице.

— Ты...

Раздался громкий хлопок, а затем глухой звук.